Я не дочитал до конца. Хочу остановиться.
Штейн удивленно вскинул брови, и Глеб продолжил:
– Ты все знаешь. Я не сбегаю. Просто мне кажется, что принимать эти условия развода, даже такой, как я, – не должен! Собственноручно отказаться от сына – это уж слишком! Я не буду ставить точку! Я поставлю многоточие! Правильно?!
Штейн одобрительно улыбнулся и процитировал:
«Стойкие люди учат, что не должно сетовать на жизнь: дверь тюрьмы всегда открыта! Ты принял решение! С этого момента – ты неуязвим!» Неглупый человек сказал – верно! Да здравствуют самоубийцы!!!
30 марта того же года.
У самой кромки льда, где вода пузырилась и трепетала на мартовском ветру, лежала куртка Глеба, из кармана которой выглядывали документы.
1 апреля того же года.
В гостиной Рязановых было тихо. Тихо настолько, что тиканье часов казалось боем курантов. Наташа выглядела, как провинившаяся школьница. Мария Николаевна, поджав губы, смотрела в окно. Саша в ужасе кусала ногти и таращилась на мужчину, стоявшего в центре комнаты.
– Куртка и документы – это все! – деловито сообщил мужчина. – Когда в последний раз вы его видели?
– Давно, – ответила за всех Мария Николаевна.
Саша не сдержалась и громко всхлипнула.
– Может, он позвонит или сообщит о себе, – предположил мужчина. – Если хотите, будем подавать в розыск.
– Делайте, как положено! – глухо сказала Наташа.
1 июля того же года.
Наплыв. Утопленник на берегу.
10 июля того же года.
Наташа, Сергей и следователь шли по длинному коридору морга. Сергей говорил шепотом, чтобы не слышала Наташа:
– Я прошу вас… Вы должны быть деликатным… Она не совсем здорова…
Все трое вошли в «мертвецкую». Подошли к столу. Следователь привычным жестом откинул простыню.
Наташа покачнулась. Сергей подхватил ее, и она обмякла в его объятиях.
– Вы его узнаете? Это он? – спокойно спросил следователь.
Наташа сделала попытку взглянуть на останки, но ее замутило, и она стала оседать.
– Он! Он! – почти выкрикнул Сергей, страстно желая, чтобы эта пытка, наконец, закончилась. – Я же вас просил!
Следователь прикрыл труп простыней и что-то записал в своей папке…
Усадив Наташу в машину, Сергей тихо и очень заботливо прошептал:
– В твоем положении, любимая, не надо было сюда ходить. Хотя, конечно, это был наш последний долг перед ним!
Машина тронулась в «светлое будущее».
7 ноября того же года.
Шлепая по лужам, под колючим, моросящим дождем, участковый Мельниченко нехотя обходил свой участок. Дежурство, да еще в непогоду, всегда портило ему настроение, и участковый был зол, как черт. Необходимо было срочно восстановить расположение духа. Для этого как нельзя лучше подходила «Катакомба» – длинная, темная забегаловка, расположенная
