они двигались по той дороге, которая вела вверх. Взглянул на призрачный макет – и убедился, что его догадка верна.
– Постой! – окликнул он Раглеса, уже начавшего спуск. – Перепутал дорожку. Нам наверх.
– Нет смысла возвращаться тем же путем, каким мы пришли. Так мы и за год это место не осмотрим.
– Слушай, если мы двинемся сюда, то вообще в главный туннель не вернемся. Пройдем под ним. Мы сейчас где-то футов на двести ниже основного уровня. Взгляни на свою схему.
– Ты лучше вспомни, сколько ответвлений в главном туннеле. Уверен, можно вернуться и этим путем. Наверняка на последующих развилках будут тропки наверх.
– А если нет, то что?
– А если нет, пройдем под туннелем, поднимемся и вернемся с другой стороны.
– А ты уверен, что…
– Пока не попробуем – не узнаем. Не так ли? – Подмигнув, Раглес направил гулейба вниз.
Гьёрт последовал за ним. Ему не нравилась идея Раглеса, но выбор был невелик. Кроме того, без иллюзорного макета он вряд сумел самостоятельно бы отыскать дорогу обратно.
Путей, ведущих наверх, им больше не попалось. Они миновали полдесятка кривых коридоров, временами расширявшихся до размеров небольших пещер. Развилок попадалось не слишком много, направление разведчики выдерживали более-менее верно – если не считать того, что они сейчас находились гораздо ниже нужного уровня.
В одной из пещер – самой крупной из всех, что попадались им за время пути – Раглес внезапно остановил гулейба и спрыгнул вниз.
– В чем дело? – спросил Гьёрт.
– Почудилось что-то… – Иллюзионист поднял руку, и свет, окружавший их группу, усилился. Каменный зал оказался весьма просторным.
Та часть, которую Раглесу удалось осветить, была загромождена валунами всевозможных форм и размеров. Уродливые каменные образования бесформенными гроздьями свисали с потолка. Стены пещеры были прямо-таки испещрены ходами.
Иуалли и Гьёрт подъехали ближе. Раглеса, казалось, заинтересовал здоровенный валун в центре зала. К нему он теперь и направлялся.
– Долго мы ещё будем тут торчать?
– Спокойнее, – ответил Раглес, не оборачиваясь. – Мы просто делаем свою работу.
Гьёрт бросил взгляд на синелицего. С тем творилось что-то странное: улыбка застыла, а по голубой коже градом катил пот. Создавалось впечатление, что синелицый псионик разом ослеп и перестал соображать.
– Эй!.. Что с тобой?…
Не обращай на него внимания, – сказал Раглес, продолжая идти. Он сам виноват. Нельзя быть таким чувствительным.
Ты о чем?
– Неважно. В любом случае, все это уже не имеет никакого значения. – Иллюзионист наконец остановился.
– Почему?!
– Потому.
Валун, к которому они подошли почти вплотную, зашевелился. Иллюзорная оболочка
