пряча невинное лицо в гуще своих каштановых волос, но страстно впиваясь тонкими длинными пальцами в его широкую грудь.
– Здравствуй, Джон, – уже сильным и уверенным голосом приветствует она.
– Элеонора, – безэмоционально здоровается он. – Сколько раз я говорил тебе не быть такой резкой?
– Прости, Джон, – неискренне извиняется она, медленно опуская свои руки все ниже, скользя по черной офицерской форме, скрывающей его крепкое тело. – Сколько раз я просила тебя не быть таким холодным? – спрашивает она, прижимаясь к нему все сильнее и вставая на носочки. – Это сводит меня с ума, – шепчет она и пытается укусить его за ухо, но Джон Эйдж быстро разворачивается на сто восемьдесят градусов и вырывается из объятий. Элеонора тут же подается вперед, напирая на него. Капитан пятится назад, но упирается в стену. Элеонора бросается на него, Джон не успевает уклониться, и она прижимает его собой к стене, хватаясь руками за ремень, который он ловко отбивает обратно.
– Есть разговор, по делу, – настойчиво произносит капитан.
– Ну, конечно, – вздыхает Элеонора. – Других причин навестить одинокую госпожу у тебя и быть не может, – прибедняется она, отводя в сторону печальный взгляд и незаметно поднимая руки к ремню капитана. – Но мою цену ты знаешь, – твердо говорит она, дерзко хватая его за ремень и дергая на себя.
– Знаю, – не сопротивляется на этот раз он. – Может, пойдем к тебе?
– Не может, Джон, – настаивает госпожа и резким, но аккуратным движением ловко и нетерпеливо запускает свою руку за его ремень. – Вот так… – заметно успокаивается она, опуская голову ему на грудь и, уже не спеша, пряча вторую руку у себя под платьем. – Кто-то же должен тебя согреть, Джон, – щебечет она, обтираясь об него и ублажая обоих руками. – Я могла бы, – продолжает она, – если бы ты позволил.
Госпожа Элеонора поднимает на капитана Эйджа нежный и заботливый взгляд. Ее глаза искренне преисполнены любви, а зрачки спешно меняют цвет, подгоняя тот самый.
– Не смей, – угрожающе рычит капитан в то время, как шрам на его холодном лице разгорается безудержным пламенем.
– Прости, – уступает госпожа и берет короткую паузу. – Я могла бы стать для тебя кем угодно, – шепчет она. – Мужчиной, – говорит госпожа, с силой напирая на капитана. – Женщиной, – продолжает она, игриво сдвигая бедра и зажимая между ними свою руку. – Ребенком, – неожиданно добавляет Элеонора, поднимая на Джона чистые и невинные глаза. – Но какой во всем этом смысл, если тебе нужен только один конкретный человек? – в никуда спрашивает она. – Ты бесцеремонно лишаешь меня моего главного преимущества, Джон, – грубо сообщает Элеонора, – и меня это возбуждает, – мягко добавляет она, неторопливо приходя в движение. – Никакой жизни не хватит, чтобы до конца понять расширяющуюся бесконечность, – сквозь неровное дыхание рассказывает госпожа. – Даже если ты появился спустя всего лишь миг, после ее рождения, –
