чем у него самого. Тот же, разумеется, как и каждый правитель, а особенно получивший власть таким путем, нуждался в поддержке и осыпал верного помощника всевозможными благами. Принимая их, хитрый военачальник укреплял свои позиции и делал это до тех пор, пока не подвернулся наиболее подходящий случай сыграть «ва-банк».
Так получилось, что собственным восхождением на престол Хоремхеб был в первую очередь обязан отнюдь не армии, а все тем же жрецам. По всей видимости (а иначе и быть не могло, если только он не планировал остаться на всё время своего правления «подлым узурпатором», вместо того чтобы быть причисленным к «лику богов» и иметь возможность передавать собственную «божественность» по наследству) ему усердно помогало жречество Амона, подвигнутое на сей шаг, возможно, высоким положением Хоремхеба, лояльностью в отношении самих себя и его тесной связью с Эйе. А может быть, и непосредственными распоряжениями последнего. Поэтому военная поддержка понадобилась претенденту, скорее всего, только для того, чтобы «убедить» в своих правах других, жаждущих оказаться на его месте потенциальных «сыновей бога».
Захватив царскую власть, Хоремхеб изобразил эту узурпацию как выполнение непосредственной божественной воли. В своем обращении к народу он пишет о том, что не он сам захотел властвовать, а сердце бога пожелало возвести своего сына на свой же вечный престол. Потому бог, ликуя, отправился в Фивы с возлюбленным сыном в объятиях, чтобы облечь его в сан царя. Верховные жрецы Амона, тайно «переговорив» со своим божественным патроном, во всеуслышание подтвердили, что именно так все и было. Для того же, чтобы окончательно закрепить свое положение на престоле, Хоремхеб женился на Мутнеджмет, которую большинство историков считают младшей сестрой легендарной Нефертити, хотя это и не подтверждено документальными источниками. Кстати говоря, как мы уже отмечали, некоторые исследователи полагают, что именно прекрасная царица Нефертити, а не Анхесенамон, вышла замуж за собственного отца, старого Эйе, когда тот, равно как и позднее Хоремхеб, не рискнул полагаться исключительно на рассказ о любящем «отце-боге», который привел его за руку на тысячелетний египетский трон.
Взойдя на престол, Хоремхеб, видимо в благодарность за поддержку, открыто объявил себя сторонником высшего фиванского жречества, восстановив одновременно с этим культ Амона. Затем, выполняя требования своих сообщников-жрецов, Хоремхеб начал полную ликвидацию Амарнской реформы Эхнатона и всех ее остатков.
В течение всего времени своего правления Хоремхеб постоянно подчеркивал законный характер собственной власти, тяготясь, видимо, тем, что на самом деле это было не так. В одной надписи он называет фараона Тутмоса III «отцом своих отцов», а на восьмом году своего царствования, как верный потомок своих великих предшественников, он поручил архитектору Майя восстановить гробницу Тутмоса IV, оскверненную грабителями могил. Этим он стремился продемонстрировать всем и каждому
