символ спецвойск, седьмой бригады. Всего бригад пока восемь. Одна на Монасарасе, две на Гиди-Прайм и пять на Эпилоне. Что касается названий, то вы о них никогда больше и не услышите. Потому что этих миров давно не существует. Я не знаю, сколько точно прошло времени. Может, десять лет, может, больше, но я прекрасно помню только свой первый день на войне. А он был вот каким…
Почти весь день я рассказывал Крейзи о чудовищных сражениях, что разворачивались на мятежных планетах. О том, как космические массоперегонщики бомбардируют планеты каменными глыбами. Как чудовищные устройства взрываются внутри ядра планет, разнося их вдребезги. А также о том, как сражались и умирали мои друзья, которые могли в мирное время стать кем угодно, но только не павшими в бою безымянными солдатами.
– Ты знаешь, Крейзи, я никогда не мог даже себе вообразить того, что видели мои глаза. Сотни кораблей пылают над Гозором, а люди… они тысячами исчезают в ночи, как слезы в дождь, оставляя после себя лишь память. Вот они рядом – и вдруг их уже нет. Они становятся простым воспоминанием. Это трудно осмыслить, а уж представить просто невозможно. Каждый раз я молил богов избавить меня от этого кошмара, но они меня не слушали. Я просыпался в реабилитационной капсуле, и вскоре все начиналось сначала…
Крейзи слушала меня, не перебивая, и лишь по дрожанию кисточек на ее острых ушах и по тому, как дергались ее усы, можно было понять, что она переживает. Словно прекрасно представляет все это и скорбит вместе со мной по моим убитым товарищам, которые щедро поливали своей кровью чужие планеты. Умирали, выполняя сухие приказы, что диктовала далекая и порочная власть во имя своих непонятных нам целей.
– Я был вынужден бежать с Эпилона по многим причинам. Одна из них в том, что я не мог больше терпеть ложь и кровь, что нас окружали. Никакой кожи не хватило бы на моем теле, чтобы разместить наколки военных операций и боев, через которые я прошел на одном только Эпилоне. Не для того ли я выжил, чтобы рассказать другим об этом кошмаре? Я прошу тебя, Крейзи, не нужно слепо поклоняться идеалам выгоды и материального благополучия. Потому что они эфемерны и в один момент могут превратиться в прах. Я доверяю тебе и знаю, что после моего рассказа ты не предашь меня. Нам всем угрожает смертельная опасность от Императора, и не только нам, людям. Вот почему я и обязан продолжать свою миссию, но сначала должен попасть сквозь врата в другую систему.
По цепочке я рано или поздно доберусь до нужного места в системе Кассиопеи, и тогда кое-кому со временем не поздоровится. Возьми это как аванс.
Я протянул ей два камешка, но она опустила глаза и даже не шевельнулась.
– Возьми. – Я взял ее, покрытую нежным пухом, кисть и слегка сжал. – Не отнимай у меня возможность отомстить Императору. Просто выполни свое обещание, и я навсегда уйду с этой планеты. Плен для меня немыслим. Если придется, я буду убивать. Спаси, Единый, тех, кто встанет у меня на пути.
Она распахнула зеленые глаза, в которых что-то подозрительно блестело:
– Я клянусь, что помогу
