похитили письмо, говорите?
Монахиня не отводит взгляда.
– Да, и если будет разбирательство, госпожа клятвенно подтвердит, что письмо было украдено. Равно как и его подлинность.
– О, если дойдет до разбирательства, у Мори пропадет желание отстаивать честь дома Тоётоми. И у многих других.
Даже если бы письмо было поддельным, думает Мэго. Нужен лишь повод. Но подлинное – лучше.
– Однако для этого нужно, чтоб разбирательство это состоялось.
– Поэтому я и пришла к вам. Не в моей нынче власти и не в моих силах дать ему ход.
– И не в моих. Но что, если переслать этот документ моему супругу?
– Вы полагаете, Масамунэ-сама распорядится им… правильно?
– Да. Если ему небо не упадет на голову. Последнее возможно, но крайне редко случается.
Дама Ямаока почти не прислушивается к разговору. Тем более что он касается каких-то дел семилетней давности, когда она еще жила в Корее. Фрейлина прислушивается к тому, что снаружи, и, заслышав в коридоре шаги, привычно тянется к рукояти короткого меча, спрятанного под накидкой. Потом убирает руку. Мужской голос окликает кого-то, и она узнает его – ей ли не узнать?
Тот человек, который некогда выбил ее из седла – и сохранил жизнь, считая еще, что имеет дело с мальчиком. И сохранил еще раз, когда понял, что ошибся. И выходил, когда его господин сказал: «Взято с бою с оружием, значит, пленный. Взято тобой – значит, твой».
Господин Ямаока Сима. Один из наследственных вассалов князей Дата. Связи между господином и вассалом установлены небом, они прочнее семейных уз. Это всякому известно, но регенту было на это наплевать. Он никогда не стеснялся разрушать такие связи, если мог извлечь выгоду. И полагал, что потом эти же люди будут верно служить ему самому. Надо отдать ему должное: в половине случаев тайко оказывался прав. Но была и другая половина.
С Ямаокой он проделал тот же трюк, что с Наоэ Канэцугу, Катакурой Кагецуна и некоторыми другими. Предложил владения, доход, даровал имя. В отличие от Наоэ и Катакуры, Ямаока дары принял. А толку-то? При Хидэёси стало больше на одного человека Датэ.
Господин Ямаока заметно старше своей юной жены, высок, широкоплеч, с резким лицом истинного воина, открытым, несколько даже простодушным. Можно лишь посочувствовать тому, кто в это простодушие поверит.
Вместе с ним – девятилетний мальчик. Ибо госпоже принцессе пристало принимать такого гостя в присутствии родственника-мужчины. Мальчик – да, родственник. Пасынок, Хидэмунэ. Тоже заложник, с малолетства отправлен в Киото вместе с матерью. На самом деле соблюдение этикета его вряд ли волнует. Он хочет узнать свежие вести. Вести о войне. Пусть слушает, в клане Датэ взрослеют рано.
Предписанные этикетом приветствия сведены до поклона. Ямаока и впрямь спешит.
– Химэ-сама, я получил вести от нашего человека в цитадели. Мори
