от них резкостью и настороженностью.
Госпожа Ветровоск сосредоточилась сильнее и уловила насекомых в кровле и древоточца в балке. Ничего примечательного.
Она сжалась и позволила себе углубиться в лес. Тот молчал; лишь изредка тишину нарушал приглушенный звук сползшего с веток снежного пласта. Даже посреди зимы лес был полон жизни: она дремала в норах или замирала среди деревьев.
Все как обычно. Матушка потянулась дальше, к дальним болотам и тайным тропам, где волки безмолвными тенями бегали по замерзшей снежной корке. Их разумы были остры, как ножи. Еще дальше… но на снежных полях не обнаружилось никого, кроме дурностаев[6].
Все было как надо – вот только в корне неправильно. В лесу что-то таилось – что-то живое, одновременно юное и древнее и…
Матушка покрутила ощущение в голове. Да. Точно. Что-то несчастное. Потерянное. И…
С чувствами никогда не бывает просто, матушка это знала. Сними верхний слой – и обнаружишь под ним…
Что-то, что если вскоре не избавится от ощущения тоски и потери, то весьма рассердится.
И матушка Ветровоск все равно не могла точно определить его местонахождение. Она чувствовала крошечные умы куколок под покрытым инеем перегноем. Чувствовала земляных червей, что спустились ниже уровня промерзания почвы. Даже нашла несколько людей, а это сложнее всего: людские разумы вечно прогоняют через себя столько мыслей разом, что их локализовывать – словно пытаться туман к стенке прибить.
Здесь ничего. Здесь тоже. Ощущение будто было везде и нигде конкретно. Матушка дошла до предела, до самых крохотных существ королевства, и ничего не нашла.
Госпожа Ветровоск села в кровати, зажгла свечу, потянулась за яблоком и воззрилась на стену.
Ей не нравилось проигрывать. Там что-то было, оно впитывало магию, росло, полнилось жизнью, окутывало своим присутствием домик – а матушка не могла его найти.
Сточив яблоко до огрызка, госпожа Ветровоск аккуратно примостила его на подсвечник. Затем задула свечу.
Холодный бархат ночи вернулся в комнату.
Матушка отважилась на еще одну, последнюю попытку. Может, она не туда смотрела…
Мгновение спустя ведьма оказалась на полу, накрыв голову подушкой.
А ей-то казалось, оно маленькое…
Ланкрский замок содрогнулся. Не слишком сильно, но в том и не было нужды: с такой конструкцией его мог расшатать и легкий ветерок. Небольшая башенка торжественно улетела в глубины туманного каньона.
Шут лежал на плитах и беспокойно ворочался. Он ценил оказанную ему честь – если, конечно, то была честь, – но сон в коридоре упорно навевал воспоминания о Шутовских Дел Гильдии, в чьих суровых серых стенах прошли семь лет его тягостного обучения. Здешний пол был лишь чуть мягче тамошних кроватей.
Рыцарские доспехи в паре шагов дальше по коридору слегка звенели.
Дурностай – это небольшой черно-белый пушной зверек, широко известный благодаря своей шкурке. Их можно назвать более осторожными родичами леммингов; дурностаи бросаются вниз только с небольших камней.
