весело подмигнув, ответил он.
Детектив недоверчиво покачал головой, и пепел с сигареты упал ему на колени. Чертыхнувшись, Николас принялся смахивать на пол остатки табака и кирпичную пыль, въевшуюся в чёрную ткань брюк. Видимо, зацепил стену, когда разбирался с Джо.
Оставшуюся часть пути они проехали молча: Эдди сосредоточился на дороге, а Николас нырнул в свои мысли, да так, что даже задремал ненадолго. Только когда машина дёрнулась, въехав в бордюр, детектив проснулся и понял, что перед ним знакомое офисное здание.
– Приехали. Только дверью опять не хлопай, будь человеком, – жалостливо попросил Эдди и многозначительно посмотрел на напарника.
– Как-нибудь в другой раз.
Николас вышел и хлопнул дверью, правда, чуть тише, чем в прошлый раз.
Старое многоэтажное здание на окраине города встретило их затхлыми запахами сырости, пыли и чего-то такого непередаваемого, от чего Николасу каждый раз хотелось вывернуть желудок наизнанку прямо возле проржавевшего лифта. Тошнотворное сочетание трав, конфет и спирта. Эдди как-то сказал, что это духи женщины, снимавшей кабинет на втором этаже, но детективу совсем не хотелось верить в то, что кто-то осознанно использовал этот жуткий аромат.
За последний месяц для напарников даже стало своеобразным ритуалом перед тем, как распахнуть входную дверь, набрать полные лёгкие воздуха и что есть сил броситься на свой этаж по лестнице.
Быстро, перескакивая через пару ступеней разом, они добежали до офиса практически на одном дыхании, вздохнув немного лишь на четвертом этаже, где в очередной раз споткнулись о разбросанные инструменты ремонтников, которые всё никак не могли починить лифт.
Табличка с названием агентства на двери опять покосилась, и Николасу пришлось поправить её уже второй раз за день. Об экономности шефа – Адама Колмана – ходили легенды, но его это, казалось, совсем не трогало. Петли на всех дверях всё так же продолжали упрямо скрипеть, а плохо подогнанные стекла в них дребезжать, грозясь вот-вот выпасть из рам.
Дернув ручку, Николас раздражённо цокнул – та чуть не осталась в его ладони – и толкнул дверь. Настроение с каждой секундой становилось всё хуже и хуже.
– Элен, сделай кофейку, – вместо приветствия сказал секретарше Николас и сел на низкий угловой диванчик возле входа.
Фонарь в окне напротив светил прямо в глаз, поэтому Стоуну пришлось изрядно поерзать, нещадно скрипя искусственной кожей, чтобы найти удобное положение.
– И опусти жалюзи. Эта лампа сведёт меня с ума.
– Один момент.
Элен тут же вскочила со своего рабочего места у окна и бросилась выполнять поручения. Её ярко-рыжие локоны подпрыгивали при каждом шаге, напоминая Николасу, что ещё ничего теплее и солнечней этих волос он не видел.
Жалюзи мягко скользнули вниз, а стеклянный кофейник наполнился водой из-под крана, когда Элен принялась орудовать в углу, заменяющем агентству кухню.
