style="font-size:15px;"> – Да, но ведь вы рассказали мне лишь о двух ваших племянниках, – вспомнила вдруг Астара, – и ничего не сказали про третьего. А ведь Парису пришлось выбирать из трех богинь.
– У меня было три брата и теперь есть три племянника, но третий навряд ли нас с тобой заинтересует.
– Почему?
– Потому что мой третий, самый младший, брат Люк оказался неудачником.
– Неужели! А я-то думала, что у всех ваших братьев жизнь сложилась не менее удачно, чем у вас.
– У всех, кроме одного, – вздохнул сэр Родерик, – и он очень сильно огорчал нашего отца.
– Почему? – спросила Астара, внезапно почувствовав любопытство.
– В большинстве старинных семейств существует давняя традиция: старший сын продолжает семейное дело и берет на себя заботу о наследственных владениях, второй сын обращается к политической карьере, третий становится военным, а четвертый посвящает себя служению церкви.
– И что же? Ваш младший брат отказался?
– Нет, Люк не возражал, и ему были предоставлены на выбор пятнадцать приходов – щедрый дар моего отца.
Астара внимательно слушала, и сэр Родерик с сожалением продолжал:
– Разумеется, одни из них были богаче и крупнее, другие – менее важные, но только Люк выбрал самый маленький приход из всех, по соседству с Уорфилд-Хаусом, да еще женился до того, как стал там священником. Естественно, – помолчав, добавил сэр Родерик, – отец считал Люка слишком юным, чтобы самостоятельно решать такие вопросы. К тому же мой младший брат взял себе в жены девушку из простой семьи, не примечательную ничем, кроме своей красоты.
Астара так и впилась в опекуна глазами.
– Однако отец решил: каким бы неудачником ни выглядел Люк, он не должен ронять честь семьи. Если он станет епископом, то сможет смело смотреть в глаза старшим братьям. И все окружающие забудут про этот досадный мезальянс.
– Я уже почти догадалась, чем закончится ваша история, – с улыбкой произнесла Астара.
Сэр Родерик сокрушенно покачал головой:
– Люк разочаровал всех своих родственников. Он отвергал все предложения о продвижении, отказался покинуть Литл-Милден и оставался там до самой смерти. – В голосе баронета зазвучали нотки горечи. – Правда, говорят, его обожали прихожане, но нашего отца это не могло утешить. Ему очень хотелось, чтобы Люк вращался в более высоких сферах, чем захолустный приход в Литл-Милдене.
– А что же его сын? – поинтересовалась Астара.
– К сожалению, у Вулкана такой же сложный характер, как и у его отца.
– Вулкан? Что за странное имя!
– Весьма странное, моя милая, ты совершенно права, да еще и для сына священнослужителя, – согласился сэр Родерик. – И вообще, этот мальчик был крещен прежде, чем мы успели вмешаться. Отец был просто вне себя от ярости, когда услышал
