и до неузнаваемости искажала звуки. Морок обращал пронзительные вопли несчастного в гулкие раскаты взрывов. А вместо бушующего огня сквозь пелену «маски» в лучшем случае можно было разглядеть лишь смутные вспышки в клубах дыма. На военном полигоне, где сжигали человека, создавалась убедительная иллюзия уничтожения боеприпасов с истекшим сроком годности. А пламя между тем разгоралось поистине адское. Волна жара от костра шла такая, что пришлось отгонять автомобили. Но человек в огне умирать не желал. Дико воя и сыпля проклятиями, он бился на столбе, к которому был прикован. Живая кукла, объятая пламенем, дергалась и разбрасывала вокруг себя снопы искр. Однако огонь постепенно сгрызал несчастного.
Наблюдатели наблюдали. Молча и внимательно.
Вскоре человек на костре замолчал, но вовсе не потому, что умер. Просто нечем стало кричать: сгорели мягкие ткани глотки. Тем не менее сквозь языки пламени еще можно было видеть, как обуглившаяся головешка, недавно бывшая человеческим телом, еще трепыхается на обгоревшем столбе.
Наблюдатели ждали до конца. До тех пор, пока скрюченный черный комок на столбе не рассыпался в прах и пепел.
И потом подождали еще немного. Пока остатки сгоревшего столба не упали в затухающий костер.
Только после этого зазвучали негромкие команды:
– Погасите огонь. Проследите, чтобы не было пожаров. Уничтожьте следы.
За дело взялась пожарная команда. В раскаленные угли ударила струя воды. В небо поднялось белое облако пара, смешанного с золой и дымом. Сверху, как снег, посыпался пепел.
Взревел бульдозер. Въехав в еще дымящуюся черную жижу и залитые водой угли, он принялся методично перепахивать кострище.
Живое кольцо магического оцепления распалось. «Маска», в которой больше не было нужды, начала рассеиваться.
Улетела вертушка.
Наблюдатели разошлись по машинам.
Глава 1
Есть! Подфартило!
По-ка-ти-ло!
Отличный пятничный вечерок. Настроение – великолепное. Даже суетливая толкучая толпа на выходе из метро сейчас не раздражала, а скорее веселила.
Живым потоком Дмитрия вынесло с эскалаторов станции ВДНХ на улицу. Не задерживаясь, он нырнул в подземный переход. Кивнул знакомым уличным музыкантам, бросил в подставленную шляпу пару мятых десяток. Вышел из перехода, свернул с проспекта Мира.
К себе, на Ростокинскую, Дмитрий любил возвращаться пешком. Неспешный променад после бешеного трудового дня был своего рода ритуалом самопоощрения за хорошо проделанную работу. А у журналиста-внештатника, пашущего на несколько крупных изданий, работы хватало всегда. И выполнять ее приходилось на отлично. Плохую работу хорошо не продашь…
Сегодня Дмитрий шел налегке. Ноутбук ждал дома. В руках – только свежий номер «Метрополии», скрученный в плотную трубочку. Это недавно появившееся на рынке издание неожиданно опровергло все мрачные пророчества о
