не в силах их одолеть, обратился ко всему народу с призывом помочь ему, повелителю, удушить это семя: как только родится у них мальчик, топить гаденыша. Но вот же, месяц июнь в разгаре, а Нил совсем обмелел; это они наколдовали засуху, так что и топить гаденышей нельзя…
За окнами дышит жаром июньская ночь, время от времени разрываемая дикими воплями животных из дедова зоопарка, расположенного в зарослях у самой нильской воды. Слова Уна о воющих шакалах, шипящих змеях и… гаденышах рода человеческого совсем лишили сна внука бога: перед его расширенным от страха взглядом слов бы возникают из глуби зеркала, мерцающего полированным серебром в углу комнаты, увиденные им при посещении зоопарка странно протягивающие своей мерзостью и силой свиноглазые крокодилы и всякие ползучие гады с немыслимыми рисунками на слизисто-гладких извивах тел, с тонко вибрирующими жалами и раздувающимися пузырями яда… и эти крикливые попугаи, красно-желто-зеленые, к будто родившиеся на самой грани перехода от животных криков к человеческой речи, но в отличие от человека не могущие прорвать эту преграду.
Оцепенелым оком уставилась в него круглоглазая яйцеголовая змея Гайя, словно бы сошедшая с дедовой митры, обвивающая эмблему Гора, бога силы и власти. И эти гаденыши-детеныши хабиру видятся ему такими же ползучими, с вибрирующими жалами, если же всемогущий дед не в силах с ними справиться.
Правда, некоторое сомнение вызывает ответ Уна на вопрос одно из слуг: как же обнаруживают такого гаденыша, ведь отец и мать, верно, прячут его. Нам, слугам, это вообще запрещено, отвечает Уна, господа наши, египтяне, идут в халупы хабиру со своими младенцами ми, щиплют их, те плачут; тогда и гаденыши плакать начинают.
Выходит, и они – маленькие человечки, а это в корне меняет дело. Но ведь во время войны убивают же себе подобных: жалость в таком случае равнозначна собственной гибели.
И успокоенный этой мыслью, внук бога засыпает.
5. Впервые: радость распахнутого пространства
Колдовство хабиру, этих исчадий ада, явно не удалось. Под покровительством богов и их наместника на земле воды Нила начин ют подниматься. Стена вод оливково-бурого цвета прибывает и прибывает, заливая не охватываемые взглядом пространства. Сплошное высокое половодье весело переливается солнечным светом, как-то оттеснив совсем в сторону мысль о том, что это, вероятно, и очень удобное время топить младенцев хабиру.
Города и деревни возвышаются островами и островками посреди сплошных вод. Дамбы, по которым пролегали дороги, размываются ни глазах, по ним просто опасно передвигаться. Общий подъем духа в связи с будущим изобильным урожаем и настоящим праздным ожиданием спада вод выгоняет из всех углов и нор ладьи, лодки, плоты, суда, и целые плавучие флотилии бороздят не только Нил и каналы, но и широкие водные пространства залитых полей.
Беспечность, безделье, праздность и праздничность царят над страной Хапи, бога вод великих
