в друге раз за разом что-то новое.
Потом был первый секс, случившийся не на первом свидании, а, как и у всех влюбленных по-настоящему, через месяц, или более, знакомства. Потом первая совместная поездка – отдых на Крите среди древних развалин; прогулки по старинным парижским улочкам, пропитанным запахом багета и пронизанным чарующими звуками французского шансона; потом – пустынные и божественные острова Таиланда, где нетронутые временем джунгли покрывали причудливые по формам скалы, выныривающие из вод Тихого океана; аллея звезд в Лос-Анджелесе, наполненная мечтающей о славе яркой толпой; карнавал смерти в Рио-де-Жанейро, где много тысяч «скелетов» и полуголых ведьм сошлись в безумной пляске с утра до поздней ночи; пирамиды Гизы, – жаркое и пустое место, вычищенное от «сокровищ прошлого» жадными археологами, – и шаурма возле станции метро Маяковская… Ну как же без шаурмы? Особенно ночью, когда безумные парочки носятся по Москве с безумными мыслями о бесконечном веселье, любви и сексе. О бесконечной жизни вместе… И много потом было «первого»: влюбленным нравилось узнавать друг друга, видеть в разных ситуациях, взахлеб впитывать, поглощать каждую частичку, каждую новую крупицу информации о «второй половинке». И насыщение не приходило.
И въедливый червячок много повидавшей стервы глубоко спрятался внутри, позволив Зои поверить в сказку и в Гафта, попавшегося ей на жизненном пути в качестве принца. Разум хоть и отказывался верить в подобное, но сердце пропускало мимо доводы, что ТАК в жизни быть не может. Время другое: прагматичных мужчин и циничных женщин, которые рождены лишь для использования друг друга. И мегаполис только доказывал это день изо дня, когда подруги звонили и жаловались на обман мужчин, или хвастались своей победой над очередным недотепой. И, как заметил журналист внутри Зои, баланс изощренной пытки между мужчинами и женщинами соблюдался: отвергнутые одними, они отвергали и следующих, и так до бесконечности. И, лишь устав вести эту «войну», годам к сорока успокаивались и обзаводились семьей. Самое время было отключить телефон, или потерять «симку», что Каплан успешно и сделала, решив погрузиться в сказку с головой, сколько бы она не длилась, и чем не окончилась, ведь так мало сказочного в жизни осталось… А для нее жизнь превратилась в сплошную феерию: чудо не только случилось, но и продолжалось, несмотря ни на что. Поэтому девушка предпочла избавиться от подруг, своими бедами напоминающих, что где-то там, в низших слоях, остался другой мир.
А червячок подозрения о затеянных Гафтом непонятных планах по порабощению человечества несколько раз шевельнулся внутри и благополучно издох, подавленный волей Зои. Она лишь пару раз спросила: «А когда ты работаешь, дорогой?», на что вполне закономерно, получила правдивый ответ: «Я работаю головой, на остальное у меня целый штат сотрудников. Должны же они отрабатывать свой хлеб?» Влюбленной дуре казалось, что слова, льющиеся из уст Моисея, наполнены искренностью. И проверять это не хотелось.
И
