мою память как отшибло. Раньше ведь наизусть знала телефоны родителей, а сейчас как будто их стерли. Представлю, как мама уже волнуется и выносит папе мозг, что пора вызывать МЧС. Черт, и коты не кормлены. Их было особенно жалко!
– Ну дела так дела. Придется тебе у родственников задержаться до вечера, – сочувственно произнес Максим.
– Придется, – вздохнула я, ни в какую не желая возвращаться в дом. – А магазин здесь есть?
– Есть, но там мало что можно купить. Водка, пиво, хлеб не всегда. Много просрочки.
– Ну консервы хоть есть? – нахмурилась я.
– Тебя, что, родственники не кормят? – рассмеялся парень.
– Кормят – буркнула я. – Покажешь, где магазин?
– Покажу, конечно, – широко улыбнулся Максим.
Идти пришлось на другой конец деревни, которую я уже начинала тихо ненавидеть. Дороги были не чищены и каждый шаг превращался в борьбу. К концу пути я готова была упасть в сугроб и никогда не подниматься – настолько устала. Пока шли, узнала, что детей не видно, потому что их почти нет. Так, парочка от силы наберется. Что неудивительно – работать-то в деревне негде. Вот и уезжает молодежь в город, а тут одни старики остаются. А дороги засыпаны снегом, потому что чистить их должен Федор, который пьяный. Да он тут прям царь и Бог!
– Да, – рассмеялся Максим. – Молодых мужчин тут тоже немного.
Интересно, как моя прабабка выживала? Кого она лечила, если кроме стариков в деревне и нет никого? Хотя о чем это я? На стариках как раз-таки можно состояние сколотить. У них же постоянно что-то болит: суставы, давление, почки и далее по списку. Лечи – не хочу.
Мы подошли к небольшому заведению, на котором гордо красовалась обшарпанная надпись «Магазин», хотя больше оно напоминало какой-то сарай или барак с покосившимся крыльцом. Есть сразу же расхотелось.
– Это магазин? – спросила я с кислой миной.
Максим снова рассмеялся.
– Я же тебе говорил.
– А что ты ешь?
– То, что готовит жена Михалыча, у которого я живу.
Я от зависти чуть не сдохла. А если сейчас хоть чего-нибудь не куплю, то к вечеру в прямом смысле сдохну. От голода.
За деревянным прилавком стояла изрядно потрепанная жизнью женщина необъятных размеров. Я против полных людей никогда ничего не имела. Бывает полнота даже приятная, а тут же… Подбородки наслаивались друг на друга в три ряда. За щеками, кои покрывали алые румяна, почти не было видно глаз. Зато веки! Густого синего цвета. Грудь – мечта красоток с Рублевки. И никакого силикона. Все родное, природное, выращенное на свежем воздухе и натур-продуктах. И все это богатство плавно колыхалось на животе, который вполне можно было принять за беременный, на месяце эдак двенадцатом, тройней. Приятного впечатления не добавлял засаленный синий халат. На коротких пальцах-сардельках красовались кольца разного размера и фасона, а грязь под ногтями была видна даже под темно-фиолетовым лаком. Про Санэпидемстанцию и Роспотребнадзор здесь явно не слышали никогда.
Хозяйка «магазина» окинула меня таким оценивающим
