ними. А, у них – видящие. Куда деваться?
Я подумал о том, что мы сильно рисковали – если бы среди монахов оказался видящий, то он, точно, опознал бы скелле. Но спросил о другом:
– И что, видящие тоже ходят прямо по улицам, побираются?
Мужик хмыкнул, – Ну, да, конечно! Видящие в монастыре сидят и вкусно кушают, а это – рядовые монахи, служки, так сказать.
Пришла моя очередь дергать девушку за рукав.
– Алло, гараж! Пошли дальше?
Ана озадаченно взглянула на меня, но не переспросила о том, что такое «гараж» – по-видимому, еще не пришла в себя от неожиданного открытия. Она задумчиво последовала за мной, вертя в руках небольшую коробочку, купленную ею в лавке.
– Чего это? Покажешь? – обернулся я.
– Смотри! – она с воодушевлением открыла маленькую упаковку и с гордостью продемонстрировала горсть разнокалиберных блестящих черно-бурых шариков, перекатывавшихся внутри.
– Похоже на какашки. – задумчиво с оценивающим видом изрек я.
– Сам ты, какашка! Это жемчуг морских лохов!
– Да я понял – какашки морских лохов.
– Балда. Это универсальное сырье, – Ана возбужденно стала объяснять мне ценность ее приобретения, – Понимаешь, человеческий организм – это, как множество замочков, прикрепленных к каждой его клеточке. А эти какашки – это целый набор ключиков к этим замочкам. Местные работать с ними не умеют – я говорю о скелле. Когда они разругались с орденом, то потеряли доступ к университетам на западе. В результате, интернаты, которые всегда были у них неплохие, выращивают новых скелле, но и только. Как врачи они деградировали – так, лечат на уровне простейших манипуляций. А чтобы выделить нужный компонент, нужны знания, а не только искусство. Короче, из этих какашек, я тебе что угодно могу приготовить – могу ускорить ритм сердца, могу замедлить, могу расслабить тонус сосудов, могу напрячь их, могу в мозги забраться, а могу в кишки. В этих какашках гигантская коллекция разных белков и их обломков. Это, просто, счастье какое-то!
Я кивнул, – Похоже, что местные – я не о скелле, это не очень понимают.
– Да знают они. Только сделать-то ничего не могут. Они из них вытяжки всякие, настойки и прочую белиберду готовят. Так сказать – комплексные препараты. Травятся потихоньку, но что-то и лечат одновременно. Да, что там говорить – они все это через пищеварительный тракт принимают. Понимаешь?
– Угу. – кивнул я с умным видом, – У них же там все белки тут же на аминокислоты разваливаются.
– Какой ты умный! – хитро прищурилась девушка, явно нацеливаясь, высмеять меня.
Я решил не давать ей такой возможности и с предельно серьезным видом согласился, – Это, да!
Я вырос у моря. Любой нормальный пацан, вспоминая детство, вспомнит ту среду, то окружение, в котором он познавал окружающий мир. Для одного – это будет лес, для другого – степь, для третьего – река, а для меня – это было море. Можно сказать, что я проводил в нем все время с мая по октябрь, а остаток года слонялся рядом. И вот, я дорвался – меня приняла родная
