и быстро стала верховным арбитром в бесконечных спорах на тему «нет-такого-слова».
Понятно, что всевозможная химическая абракадабра, вроде амидопропиленгликольхлорида, не котировалась ввиду исключительно узкоспециального применения, а бесконечные пра-пра-пра-внучки-бабушки считались не более чем курьезом.
– Дед, скажи какое-нибудь русское длинное слово, – как-то попросила Эмма.
– Гниль, – сразу ответил старик.
– Это, по-твоему, длинное? Пять букв.
– Ты же не просила слово с большим количеством букв, ты сказала: «длинное».
– А какая разница?
– В слове «гниль» между первой и последней буквами поместился Нил. Правда, ты вряд ли знаешь, что это такое.
Эмма начала злиться.
– Я знаю. Это большая река с крокодилами. В Африке. Ты ее переплыл, когда за тобой была погоня. Теперь можешь сказать слово с большим количеством букв?
– Сколько букв тебе нужно?
– Много. Все.
– Много или все? – бесстрастным тоном переспросил дед.
– В русском языке сколько?
– Было сорок три. Но коммунисты десять букв убили.
– Как убили? – удивилась Эмма. – А, понятно. Ты знаешь слово, в котором тридцать три буквы?
– Дай подумать.
– Долго?
– Гиппопотомонстросескиппедалофобия, – выдал старик.
– Дед, ну хватит! Нет такого слова.
– Не буду с тобой спорить.
– Ты знаешь нормальное слово?
– Я сказал, что не буду с тобой спорить. Слово такое есть, но оно тебе не нужно.
– И что же оно значит?
– Боязнь длинных слов. Можно считать заболеванием, а можно – психической аномалией. Тебе это не грозит, а вот мне становится плохо, когда ты пытаешься произнести что-нибудь длиннее слова «груша».
– Две груши. Баклажан. Чертополох, – выдала Эмма.
– Браво! Беру свои слова обратно. – Дед картинно развел руками.
– Я тебе все равно не верю.
– Посмотри в энциклопедии.
– Посмотрю. А почему ты сказал, что мне это не нужно?
– Потому что умная женщина – это так же противоестественно, как женщина-штангист. Воля, сила и ум – мужские качества.
– А женщины, кстати, сейчас занимаются и штангой, и боксом, – возразила Эмма.
– Ну тогда им осталось взять в жены мужчину – художественного гимнаста и научить его рожать детей.
Эмма прыснула со смеху. Дед посмотрел на нее и улыбнулся.
– Значит, по-твоему, умных женщин нет? – спросила Эмма.
– Конечно есть. Я даже одну видел по телевизору. Ее возили в бронированной машине. Как же ее звали… Мэгги… Мэгги Тэтчер!
– Дед,
