но сиденье пока оставалось сухим. Щелкнув тумблером топливного насоса, он нажал кнопку стартера. Двигатель помедлил, выталкивая из глушителя набравшуюся воду, и заработал, непривычно булькая выхлопом.
Гид включил питание лебедки и нажал кнопку намотки. По уму, на первых витках трос нужно сильно натягивать, чтобы намотка была ровной и плотной, иначе, когда под нагрузкой трос натянется сам, верхние витки начнут мять и заламывать неплотные нижние. Но в одиночку на болоте сделать это было почти невозможно, и Гид смотрел из кабины, как черная металлическая змея медленно заползает под машину.
Выпрямляясь, трос несколько раз приподнимался и переваливался вбок через кусты, заставляя их неестественно прижиматься к поверхности болота. Затем кусты приобретали обычную форму и лишь обиженно раскачивались. Наконец крона березы затрепыхалась, трос натянулся, и машина слегка подалась вперед. Гид перенес руку на рычаг коробки, выбрал первую, машинально пошевелил рычагом раздатки, убедившись, что она – на пониженном ряду, высунулся из окна и снова нажал кнопку намотки. Переднее колесо медленно вращалось в бурлящей воде, дизель уверенно прокручивал четыре болотных лаптя на холостом ходу, но Гид держал ногу на педали газа, готовый ее притопить, если обороты начнут падать.
Трос тянулся от машины вперед и влево. Траектория, по которой Гид ездил обычно и на которой был шанс выбраться на поверхность болота и доехать до берега своим ходом, уходила вправо, но в таком месиве даже при полностью вывернутых вбок колесах на нее было не выехать. Оставалось ползти на лебедке через топь, стараясь не прижаться к мосту.
Сантиметр за сантиметром Деф продвигался вперед, зарываясь капотом и кренясь на левый борт. Постепенно перед машиной собрался этакий болотный сугроб.
Вода в кабине прибывала, и через несколько минут она залила сиденье.
– Климатическое оружие, ну-ну, – произнес Гид.
Сугроб рос, и Дефендер все медленнее двигался вперед и все сильнее заваливался набок. Гид ждал, что передние колеса вот-вот за что-нибудь зацепятся и приподнимут машину, но этого не происходило. Когда болото подобралось к нижней кромке открытого окна, он остановился. Вода доходила ему до пояса, но на штурманском месте под водой была только часть пола.
В окне, прямо возле его плеча, на зеленой, заросшей мхом кочке кокетливо покачивались две большие спелые клюквины.
– Это что, мне? – спросил Гид. – Спасибо.
Ягоды были крепкие и вкусные. Гид вспомнил, что с утра ничего не ел, но сейчас это было неважно.
Гид крутанул лебедку обратно, ослабив натяжение троса, перебрался на правое сиденье. Из-за сильного крена штурманская дверь уже ни во что не упиралась, и, открыв ее, он выбрался наружу.
Лучи ксеноновых прожекторов на крыше заставляли светиться поднимающийся над капотом пар, делая невидимым остальное пространство. На мгновение Гиду показалось, что вокруг, кроме болота, ничего нет. Возникло гнетущее ощущение
