с большой теплотой ответил, что он как раз кончил поглощать жаркое с жареным картофелем.
– Р-р-р! – сказал его собеседник. – Вырвал, значит, изо рта вдов и сирот.
– Отнюдь! – возразил Арчибальд. – Его принесла на подносе официантка.
– Мало ли чего ты расскажешь!
– Даю вам честное слово джентльмена! – заявил Арчибальд. – Я ни за что на свете не стал бы есть жаркое, которое побывало во рту вдовы или сироты. Гадость какая!
– И тычешь всем в зубы воротничками.
– Да нет же, черт возьми! Вы сказали – тычу?
– Тычешь! – настаивал его собеседник.
Арчибальд смутился.
– Ну, я жутко сожалею, – сказал он. – Если бы я предвидел нашу встречу и что вы так все воспримете, я бы не надел воротничка. Однако это ведь не крахмальный воротничок, – добавил он с некоторой надеждой, – а мягкий, из той же материи, что и костюм, как теперь носят. Но если хотите, я его сниму.
– Носи, носи, пока можешь, – порекомендовал всклокоченный. – Близок день, когда воротнички потоками польются по Парк-Лейн.
Арчибальд встал в тупик:
– Вы, наверное, имели в виду не воротнички? А конечно же, кровь?
– Кровь тоже польется. И кровь, и воротнички.
– И мы сможем пускать кораблики! – весело предположил Арчибальд.
– Ты-то не сможешь. А почему? А потому, что будешь внутри одного из воротничков, а снаружи во всей этой крови. Реки крови потекут. Великие, величаво струящиеся, пенистые реки пролитой крови.
– Знаете, старина, – взмолился Арчибальд, поежившись, – если можно, не так скоро после обеда.
– А?
– Я ведь только что доел обед и…
– Обед! И вырвал его изо рта вдов и…
– Нет-нет! Мы все это уже обсудили.
– В таком случае доешь его!
– Кого?
– Свой обед. Времени-то у тебя мало осталось. Потому как скоро ты заструишься по Парк-Лейн.
– Но я же доел свой обед.
– Нет, не доел. Вот тут-то ты и сел в лужу. Если ты доел свой обед, так что делает весь этот жир на тарелке?
– Я никогда не ем жира.
Его собеседник уже встал из-за столика и теперь грозно хмурился на Арчибальда.
– Ты не ешь жира?
– Да, никогда не ем.
Его собеседник грохнул кулаком по столику.
– Ты сейчас же съешь этот жир! – взревел он. – Вот что ты сделаешь. Когда я был крохой, меня воспитали всегда есть жир.
– Но послушайте…
– Ешь этот жир!
– Нет, только послушайте, мой милый…
– Ешь этот ЖИР!
Положение было не из легких, и Арчибальд не замедлил это понять. Когда два индивида придерживаются столь противоположных взглядов, как
