неторопливым шагом.
У высоких кованых ворот стояла охрана, но стражи сразу распахнули створки, как только Эболи выкрикнул имя своего хозяина. У двустворчатой двери ожидали трое лакеев, чтобы встретить Хэла и принять у него плащ и шляпу. Затем мажордом повел его через анфиладу роскошных комнат, где висели зеркала и огромные картины, изображавшие корабли, морские сражения и экзотические пейзажи; анфиладу освещал целый лес восковых свечей в хрустальных канделябрах и золоченые масляные лампы, которые держали в изящных руках мраморные нимфы и черные амуры.
Они шли дальше, и огромные публичные помещения уступили место более сдержанному окружению; Хэл понял, что теперь они вошли в приватную часть огромного здания, ближе к кухням и помещениям для слуг.
Наконец они остановились перед дверью настолько маленькой и неприметной, что Хэл легко прошел бы мимо нее. Мажордом негромко стукнул по ней своим посохом.
– Войдите! – прогремел изнутри знакомый голос.
Перешагнув порог, Хэл очутился в небольшом, но роскошно обставленном кабинете. Панели стен скрывались за арабскими и индийскими гобеленами, а в самой комнате едва хватало места для большого стола, уставленного серебряными блюдами и золочеными супницами, от которых исходили соблазнительные ароматы и струйки пара.
– Вы точны, как всегда, – похвалил Хэла лорд Чайлдс.
Он сидел во главе стола, едва помещаясь в большом мягком кресле.
– Вы уж меня извините, Кортни, что не встаю, как положено. Опять болит, черт бы ее побрал.
Он показал на свою ногу, обмотанную бинтами и опиравшуюся на небольшую скамеечку.
– Вы, конечно, уже встречались с Освальдом.
– Да, я имел такую честь. – Хэл поклонился канцлеру. – Добрый вечер, сэр. Нас познакомили у мистера Сэмюэля Пепуса в прошлом августе.
– Добрый вечер, сэр Генри. Отлично помню нашу встречу. – Лорд Хайд улыбнулся и сидя чуть поклонился Хэлу. – Вы не из тех людей, кого легко забыть.
Хэл понял, что вечер начинается лучше некуда.
Чайлдс легким, свободным жестом предложил Хэлу сесть рядом с ним.
– Садитесь сюда, чтобы удобнее было говорить. Снимайте сюртук и парик, чувствуйте себя свободно.
Он посмотрел на густые темные волосы Хэла, лишь едва заметно тронутые сединой, и усмехнулся.
– Ну конечно, вы не носите парика… чертовски разумно! Мы просто рабы моды, все те несчастные, что живут в этом городе.
И Чайлдс, и канцлер, коротко остриженные, сидели за столом в одних рубашках с расстегнутыми воротниками. Чайлдс повязал на шею салфетку, и эти двое явно не стали дожидаться Хэла, чтобы приступить к ужину.
Судя по горе пустых устричных раковин, Чайлдс уже проглотил их несколько дюжин.
Хэл сбросил сюртук и, отдав его лакею, сел на предложенное место.
– Что предпочтете, Кортни, рейнвейн или мадеру?
Чайлдс кивнул одному из слуг, чтобы
