Косым – всё ясно.
Возвратился в подвал за пропажей.
Полминуты перчатки искал.
«Удалось нам! Удачная кража!»
Грубый голос наполнил подвал.
«Эй! Ты кто?!» – прозвучало сердито.
Встал я с корточек, пятясь назад.
Пять мужчин на меня! Те бандиты?!
Вдруг один: «Парень знает, где клад».
Увернулся, умчал из подвала
и в автобус мне нужный влетел.
Сердце часто и сильно стучало.
Я их лица запомнить сумел.
Через день у дверей кафе «Пицца»
я заметил всю банду. Они!
Низколобые, полные лица.
Мрачность их освещали огни.
Шёл из кино. Окно подвала.
В проём взглянул и обомлел:
старик на стуле в центре зала,
согнувшись, связанный сидел.
Вокруг бандиты, те же лица,
они пытали старика.
Удар, и на бок стал клониться,
взлетела вновь над ним рука.
Звонок в полицию, в участок.
Ждал полицейских целый час.
Был в мыслях он, старик несчастный.
Со мной такое в первый раз.
Встречал машину у дороги,
чтоб показать им путь в подвал.
Два полицейских были строги.
Один рассерженно сказал:
«Подвал-то пуст! Прощаем, верим».
Бандитов нет! Старик в плену?
В его крови в подвале двери?
Искать я пленника начну.
Навещали много раз
Петю все мы дружно.
Нам сказал: «Дошло сейчас,
что такое дружба».
Он окреп. Гулять вдвоём
мы пошли с Петрушей.
Горизонт горел огнём.
Он открыл мне душу.
Всё я понял, подбодрил,
посмешил немного.
«Саш, прибавилось вдруг сил!»
Радость – да, подмога.
Рассказал ему про клад.
«Саш, ты Холмс, я Ватсон.
Можешь смело – буду рад —
мной ты прикрываться.
Мы в полицию пойдём?»
«Петь, вину докажем?
Без улик их зря возьмём.
Вот заснять бы кражу,
мне узнать бы, где старик.
Буду я стараться,
но не буду в трудный миг
Петей прикрываться».
Любимый кружок (рассказывает Лена)
Я пою, могу с листа,
буду я певицей.
Верю – сбудется мечта,
если потрудиться.
Ведь талант, но без труда —
как цветок без влаги,
расцветает он всегда
только у трудяги.
В музыкальной школе я,
в классе вокалистов.
