коммерческим чутьем, твоей несгибаемой силой духа, твоей интуицией, которая, верю, обязательно поможет тебе снова взойти на самые вершины бизнеса. А еще я очень счастлив, что благодаря моей младшей дочери Маргарите у меня наконец появились внуки. Спасибо тебе, Риточка, за очаровательных детей и еще за то, что благодаря тебе я понял, какой должна быть настоящая жена – такой, как ты: терпеливой, красивой и мудрой».
«Я была несправедлива к нему, – покаянно думала Наташа. – Почему я всегда считала, что отец – черствый и равнодушный?..»
Похоже, что и Рита с Денисом мучились похожими мыслями: сестричка покраснела, брат – опустил глаза… Одна мачеха осталась бесстрастной – сидит, словно снежная королева.
– «Но к делу. – Завещание наконец подошло к своей кульминации. – Я завещаю Виктории Кузьменко, самой преданной, исполнительной и аккуратной домработнице, сто тысяч долларов. Я знаю, Вика, что у тебя нет жилья – и теперь ты сможешь его купить. На однокомнатную – и неплохую! – квартиру тебе хватит. Деньги лежат в банковской ячейке, ключ прилагается».
Вика охнула.
– «Я завещаю Майе Конышевой, жене моего сына Дениса, находящиеся в моем банковском сейфе драгоценности на общую сумму порядка двухсот тысяч долларов. Ты красива, Майечка, но бриллианты, как ты знаешь сама, делают красивых просто неотразимыми».
– Вау! – просияла Майечка.
– «Я завещаю моим детям оставаться такими же замечательными людьми, какие они и есть сейчас. А все мое состояние, оцененное приблизительно в девять миллионов двести тысяч долларов, я завещаю своей жене: Тамаре Кирилловне Конышевой».
Нотариус снял очки и окинул присутствующих торжествующим взглядом.
– А дальше-то что? – нетерпеливо спросила Рита.
Похоже, о чем-то задумалась и последнюю фразу пропустила.
Денис смертельно побледнел. Наташа, наоборот, почувствовала, как ее щеки предательски вспыхнули. А мачеха наконец сбросила свою «равнодушную шкурку» и широко, торжествующе улыбнулась.
– Так что там дальше? – Рита по-прежнему не понимала.
– Бедная девочка не расслышала? – с фальшивым участием спросила мачеха. И с нескрываемым злорадством процитировала по памяти: «Все мое состояние, оцененное в девять миллионов двести тысяч долларов, я завещаю своей жене: Тамаре Кирилловне Конышевой».
А нотариус уложил свои очечки в кожаный футляр и подвел итог:
– Завещание прочитано полностью и вступило в свою законную силу.
Оглашение завещания затянулось. Валерий Петрович давно вышел из-за стола, пересел в удобное кресло, поместил на подлокотник хрустальную пепельницу. Курил, поглядывал в окно на скучный пейзаж с традиционной для Подмосковья альпийской горкой и размышлял: о том, как непохожи сестры и брат Конышевы. Об их отношениях с мачехой. О Конышеве-старшем, так бесславно и нелепо погибшем… Думал и о заме Бориса Андреевича господине Инкове и все больше
