поздравительные возгласы и восхваляющие землю песни на необузданные танцы. На сцене началось представление, но ей опять было почти ничего не видно: густой туман осел на столицу, размывая все краски пиршества. Грета взмахнула руками и стала молиться. Никогда еще не пробовала силу на такой материи, но почему бы не похвастаться перед не отводящим от нее взгляда мальчишкой? Марево поддалось и сгинуло с города, а Верн глядел с неимоверным обожанием.
– Какая ты сильная, Грета, – он прыгнул на парапет и обратился.
Сидел теперь перед ней длинноногий котенок, лохматый и удивительно пятнистый. Грета забралась к нему, чтобы спрятаться от разгулявшегося по ее вине ветра. Он всегда ее укрывал, об этом они еще пару лет назад договорились: оборотню ведь нет никакого дела до непогоды, а девятилетняя девочка вполне могла простудиться.
На площади бушевали факиры. Это было так красиво в наступившей темноте, и Грета даже порадовалась, что ее не пустили на праздник. Сидит теперь, с самого лучшего места за всем наблюдает.
Она грызла фрукты и восторгалась представлением, а Верн все больше погружался в свои мысли.
– Грета, – вдруг сказал он, – когда мы вырастем, я хочу на тебе жениться.
От такого заявления она чуть с парапета не свалилась, хорошо, Верн вернулся в человека мгновенно и к себе притянул.
– Ну, ты даешь, – рассмеялась Грета и слезла с опасного места. – Вот так пошутил.
– Я не шутил, – строго сказал Верн.
– Дуралей, значит, – она отряхнула платье. – Я никогда не выйду за тебя замуж. Ты мне не ровня.
– Так, значит, – разозлился Верн.
– Ну чего ты? Ну не ворчи, – попыталась обнять его Грета. – Я ведь герцогиня. А у тебя ни земли, ни титула. Отец никогда не одобрит такой брак. Я ведь одна у него. Преемница великой династии, – она села на холодный мрамор, и Верн тут же свернулся у ее ног, чтобы его сокровище не мерзло. – Если бы для меня нашелся подходящий жених, отец уже давно выдал меня замуж. Только вот единственная соответствующая мне партия – наследный принц. А ты знаешь, что у короля нет наследника. Может, когда-нибудь родится. Если так, буду нянчить своего мужа в колыбели, кормить с ложечки и учить держаться в седле.
Грета улыбнулась из-за нелепости представляемой ей картины, а Верн все больше злился. Это хорошо, что сейчас он был котом, не хотелось, чтобы она видела все его эмоции.
– Я вообще-то тоже принц, хоть и без титула. Да и династия моя подревней вашей будет, – буркнул Верн, и это было правдой.
Может, оттого герцог и терпел рядом со своей дочерью малолетнего сына торговца. Даже тепло к нему относился, позволял называть “дядюшка Хэйвуд”, учил военному делу и прочим вещам, доступным лишь знати. К отцу Верна герцог тоже хорошо относился. Они не были друзьями, но с самым богатым оборотнем столицы могли часами беседовать. Из-за таких вот бесед Верн еще четырехлетним мальчишкой познакомился с крошечным светловолосым ангелочком, который и ходил-то с трудом, путаясь в кружевах и оберегах религиозной
