Еще из-за нее проблем не хватало мне!
Матюшин сделал движение в сторону выхода из подвала, тем самым показывая, что разговор окончен, но сын быстро среагировал, преградил тому дорогу.
– Пап, да что она знает-то? Ничего! Подумаешь, допросили ее с пристрастием, – зачастил он, зная, что отец долго выжидать не будет. – Синяки скоро сойдут, да и не пойдет она никуда. Заявление писать не будет. Я об этом позабочусь.
– Ничего не знает, – фыркнул недовольно Матюшин, однако никаких попыток обойти сына не предпринимал. Лишь буравил того пристальным взглядом. – А ты уверен, что Илюша наш ничего ей не рассказывал, когда они вдвоем от нас по деревням шастали?
– Отдай ее мне, – собравшись с духом, предложил Тимофей, стараясь, чтобы голос звучал как можно увереннее. – И я обещаю, что вытяну из нее все, что нужно. Она слова лишнего не скажет.
Глава 2
Он так долго разглядывал ее фотографию, которая служила ориентировкой в поиске, что сейчас даже не верил в то, что девушка находится перед ним в реальности. Она здесь. В доме его отца.
На фотографии у нее были белокурые локоны, струящиеся по плечам, сияющие глаза с озорным огоньком, вздернутый носик, пухлые, очерченные блеском губы. И в тот вечер, когда он увидел ее впервые, тот самый, когда Дэн проиграл ее Илье в карты, тогда она тоже выглядела, как красивая кукла, к которой Тимофей не посмел бы и прикоснуться. Прекрасная и недоступная. Чья-то чужая. Не его. И вряд ли она когда-либо обратила бы на него свое внимание.
В данный момент девушка его мечты выглядела несколько иначе – волосы спутанными прядями рассыпались по подушке, на лице не осталось ни тени косметики, зато отчетливо были видны кровоподтеки и синяки – отцовские ребятки постарались на славу. Но даже в таком виде она нравилась ему не меньше, чем раньше. Эти внезапно возникшие чувства уже переходили все мыслимые и немыслимые границы, становясь навязчивыми. Тимофей не знал, сколько времени просидел рядом с ней, ловя малейшее подрагивание ее сомкнутых ресниц, каждый раз ожидая, что она откроет глаза, предвкушая этот момент и боясь его одновременно. Одежда девушки, испачканная кровью, оставила следы на белоснежном покрывале его огромной кровати, но раздеть Алену и уложить ее под одеяло он так и не решился.
За окном начинало светать, и мебель в комнате начала медленно проступать из полутьмы. Тимофею казалось, что с того момента, как он принес ее из подвала сюда, в свою комнату, минула уже целая вечность, хотя на самом деле от силы прошло несколько часов. Уговорить отца не трогать Алену, а отдать ему, стоило огромных трудов, и прибегнуть пришлось к разным ухищрениям. Сначала Тимофей просил, даже умолял, затем привел доводы, что Илья может попытаться разыскать девушку, и таким образом его можно будет поймать, ну и, наконец, даже пригрозил отойти от всех дел и вернуться обратно в свой родной город. Кажется, именно последний довод и подействовал.
***
В первое мгновение Алена даже не поняла, жива ли вообще. Она лежала на чем-то мягком и белом, легкий ветерок из открытого
