Иван даже сложные вещи рассказывал своей подружке так, что она слушала, раскрыв рот. Когда родители купили ему первый компьютер, Иван с головой ушел в программирование, увлекшее его раз и навсегда, и высшее образование получал тоже по этому направлению.
Потом между Райковскими и Ковалевыми что-то произошло – Марьяна так и не узнала, что именно, но общаться они стали гораздо меньше. И Иван, ставший студентом, как-то отстранился, стал реже звонить и на Марьянины звонки отвечал не слишком охотно. Позже у него появилась девушка, и Марьяна отступила. Зачем навязываться человеку, который тебя не хочет видеть? Ну и что, что она была в него щенячьи влюблена лет с тринадцати? Влюбленность со временем истончилась, знакомство стало детским воспоминанием, и Марьяна заставила себя больше об Иване не думать. Хотя в детстве и юности казалось: такая дружба не может просто исчезнуть. Видимо, может.
От Антона Марьяна знала, что Иван уехал в Америку, что, кажется, женился там, а может, просто себе кого-то завел – американскую красотку вроде Камерон Диас, с озорной улыбкой и платиновыми волосами. Марьяна не следила за жизнью Ивана. Знала только, что родителей его уже нет в живых, как и папы. Они умерли лет десять назад, еще до папиной смерти, оба с разницей в полгода – инфаркт у дяди Эдуарда, рак у тети Светы… Марьяна помнила, как папа переживал, хотя к тому времени мало общался со своими старыми друзьями. Кажется, после того Иван в Америку и уехал.
Уже несколько лет Марьяна ничего о нем не слышала и даже почти забыла, что в ее жизни существовал когда-то такой Иван Райковский. И вот он звонит, разговаривает смутно знакомым бархатным голосом и предлагает работу, которая может Марьяне помочь.
Судьба – шутница.
Метро по случаю окончания рабочего дня было набито битком. Марьяна вырвалась из вагона и с облегчением поднялась на улицу. К вечеру небо снова нахмурилось, набухло, готовясь разразиться слезами; порывистый ветер гонял по асфальту отобранные у деревьев листья. Хотелось завернуться в плед, сварить какао и не вылезать из кресла. Марьяна быстро добежала до «Якитории» и потянула на себя дверь.
«Как я его узнаю?»
Оказалось – без труда. Иван выбрал столик недалеко от входа так, что Марьяна его сразу увидела. Он наблюдал за входящими, встал, помахав ей, когда она вошла. А когда девушка приблизилась, без лишних церемоний сгреб в охапку, как бывало раньше, и тут же отпустил.
– Привет. Я очень рад тебя видеть.
Он вроде бы и не сильно изменился внешне, но был совсем другим. Российские парни так не выглядят. Одежда обычная – джинсы, футболка, толстовка, – но кажется, будто это все только что сняли со стенда в дорогом магазине. Классная стрижка, кожа чистая, и улыбка стопроцентно американская – ровные белые зубы. А еще Марьяна отметила то, чего не услышала по телефону: еле заметный акцент.
– Я тоже рада тебя видеть, Иван.
Он терпеть не мог, когда его называли Ваней, только родителям это позволял, а остальным – никогда.
– Или
