проделать некоему аристократу в фильме «Развод по-итальянски» – «Divorzio all'italiana» (этого персонажа – барона Чефалу играл Марчелло Мастроянни) в целях развода. Но кто такие эти захолустные Чефалу рядом с Юлиями?
Как бы там ни было, альянс Цезаря с Клодием известен. Очень хорош и понятен хулиган Клавдий в роли рэкетера и крестного отца. Был молод – повзрослел. Но вот его переход из тех же хулиганов в трибуна Клодия требует некоего режиссера. Причем, другого уровня.
И такой союз оказывается весьма перспективным для обоих. Просто, в чем-то Клодий вполне самостоятелен. Скажем, в акциях устрашения: сам Помпей напуган. Что говорить! Но развод благодаря осквернению сакрального действа – это рука профессионала. Не стоит игнорировать значение звания понтифика. А законопроект: всякий, кто без суда и следствия убил римского гражданина, должен быть подвергнут наказанию? Тянет ли Клодий на такое? Зато, как это ложится на фигуру некоего великого юриста… Скажем, Цезаря. Причем, именно, Цезаря. Это и его уровень, и понятная любовь к сулланцам, т. е. нелюбовь и очень выраженная; более того, подтвержденная действиями. К слову сказать, а какая невероятная актуальность! Этой аксиоме и сегодня далеко не всегда доверяют, а зря. Впрочем, быть гражданином чего-то, не всегда эквивалентно гражданству в республиканском Риме.
Но вернемся к нашим баранам. Цицерон бежит. Цель достигнута. Клодий не поет комические куплеты в стиле Гарриса на могиле («Трое в лодке…»), но пляшет на руинах дома изгнанного оратора, и это весьма впечатляет римских граждан.
Что дальше? А колесо истории повернулось, и, как ранее Цезарь, отец отечества возвращается. Как он ненавидит Клодия, изгнавшего его непосредственно, и того, кто за этим стоял (не так сложно для человека такого ума понять, кто это). Это может показаться невозможным, но еще сильнее он ненавидит, понятно, Цезаря. Трудно представить этот цицероновский скрежет зубовный, что не удалось, когда было возможно, удавить вместе с катилинариями и Цезаря.
Да, так вот это возвращение. Почти триумфальное: как он напустился на Клодиев! это – фантастика! какая защита? кого это интересует? зато он поливает грязью Клодию; он размазывает грязь по ней – и все с восторгом тамбовского трагика! Ее брата, Клодия это также касается. И он не боится. Он не боится дона Корлеоне Рима. (Уже есть – Клодий пока не понимает; да, и позднее не поймет; а уже есть… есть, есть дон Барзини! Появился Милон в похожем амплуа хозяина Вечного города.) И у Цезаря есть вопросы: как, каким образом Цицерон и Красс в одном деле? Триумвират сохранится или нет?
Пока нет ответов на такие и им подобные задачи, должна появиться пауза. Конечно, это происходит. И Клодий не может! не может завалить Цицерона! А как хочется… Стерпеть такие оскорбления… прилюдно… еще и в суде… А он ничего не может. Что же он делает? вешает кинжал на столу своей жены… зачем?.. А жена его не кто-то, не кто-нибудь, а Фульвия… Но это ведь 56 год… Только 56… Может быть, позднее… позже… Цицерон пожалеет, что
