же это за странный поклонник? – донимал её вопросами старый Понс. – Судя по подаркам, человек небедный. Вот бы он взял тебя в жёны!
Зибилле молча слушала отца и мечтала, что когда-нибудь незнакомец со шрамом войдёт в её дом и заберёт с собой. Они уедут далеко-далеко и будут жить счастливо.
Иногда перед сном Зибилле долго лежала в кровати и тихонько касалась рукой своей щеки, вспоминая его прикосновение. От мысли о поцелуе с её губ срывался невольный стон.
– Кто же ты, таинственный незнакомец со шрамом? Как ты смог завладеть моими мечтами? – шептала она в темноте.
Вскоре Зибилле заболела. Что-то странное творилось с её телом. Руки и ноги отекли, она располнела и перестала быть лёгкой и гибкой. Девушка с трудом выступала перед зрителями. Она уже не могла танцевать ритмичные танцы, просила музыкантов играть спокойную музыку и даже после неё едва не задыхалась, валясь с ног.
Девушка боялась что, увидев её, незнакомец пропадёт и перестанет дарить подарки. Но нет, он по-прежнему приходил и молча наблюдал. Однажды он бросил тяжёлый мешочек монет в шляпу и провёл ладонью по её лицу:
– Я скоро приду за тобой.
У танцовщицы закружилась голова, и она чуть не упала в обморок. Хорошо, что её подхватили под руки. Когда Зибилле открыла глаза – мужчины со шрамом не было.
С каждым днём ей становилось хуже, она не могла больше танцевать. Отец разволновался и отправил её к лекарю. Его слова прогремели громом:
– Ты скоро родишь, дитя моё.
Зибилле выбежала от лекаря и из последних сил добежала до дома, рухнула на пол перед отцом и рассказала ему новость.
Старый Понс в гневе вскочил с кресла, в котором сидел и курил трубку, пнул ногой Зибилле и выкрикнул:
– Будь ты проклята, потаскуха! Не зря мне говорили, чтоб я не брал тебя! Недаром поговаривали, что в тебе течёт грязная кровь твоей продажной матери! Будь проклят тот день, когда я приютил тебя!
Старик схватил свою куртку и ушёл прочь. А Зибилле осталась лежать на полу, разрываемая рыданиями.
Придя в себя, девушка побежала к знахарке. За городом на опушке леса стояла её ветхая хижина. Едва дойдя, танцовщица ввалилась в дом. Старая женщина стояла у очага и помешивала ложкой варево, кипящее в котелке.
– Помоги мне, старая ведьма, – прошептала Зибилле, её ноги подкосились, и она без сил осела на пол.
– Что тебе нужно? – неприветливо сказала знахарка, бросив взгляд в сторону девушки.
– Убей моего ребёнка, – взмолилась Зибилле. – Я заплачу.
Старуха подошла и подхватила её за локоть. Не успела Зибилле приподняться, как старая ведьма отпустила её руку и словно ошпаренная отскочила в сторону.
– Убирайся прочь! Я не буду тебе помогать! – закричала она и замахала руками, указывая девушке на дверь.
– Я заплачу, – заплакала танцовщица.
– Не
