кто-то читает мантры, кто-то играет на ситаре, стройная босая девушка танцует, собрав вокруг глазеющих. К нам с Инной то и дело подходят люди, чтобы со мной познакомиться. Социопат (это я) перерос стадию паники и строит планы, как отсюда улизнуть.
– Это все обязательно?
– Слушай, псих-одиночка, у нас есть правила, в честь новенького всегда устраивают праздник.
– Я по делу здесь.
– Время покажет.
– Инна.
Она протягивает мне бутылку с какой-то жидкость.
– Я не пью.
– Лучше выпей, тебе это точно пригодится.
Что-то в ее голосе убеждает меня, в этот момент на помост-сцену поднимается Василий. «Началось»… Я залпом глотаю безвкусную, обжигающую горло жидкость – дрянь какая, тем не менее продолжаю пить, Инна с уважением наблюдает за мной. «Это просто необходимо». Василий что-то вещает со сцены, в голове начинает приятно шуметь, и вся эта вечеринка становится уже не такой раздражающей.
– С каждым днем нас больше, – доносится со сцены.
«Одним глотком тут не отделаешься».
– Мы люди нового мира – избранные Вселенной!
«В этом есть резон», – поддерживая царящую вокруг эйфорию, комментирует мое изрядно опьяневшее я.
– Ладно, фрэнд, дай и мне тоже.
Инна берет бутылку.
– А у вас здесь неплохо!
– То ли еще будет.
– Ева! Поднимись ко мне. Все встречаем Еву!
Под многоголосый приветственный хор я бреду на сцену, проклиная эту дурацкую общину с ее дурацкими правилами и тем, что я здесь вынуждена находиться.
Василий помогает мне подняться. Мне вдруг становится так хорошо и весело и все вокруг такие милые и чудесные.
– Будущее новой расы человечества, Ева!
Василий просто душка. Как же здорово, что я здесь очутилась, меня все так тут любят. Алкоголь окончательно поработил мое сознание.
– Люди, вы прекрасны! – кричу я.
Площадь взрывается криками. Василий опять лезет обниматься, но в этот раз объятья доставляют мне огромную радость.
Спрыгнув со сцены, бегу к Инне и обнимаю ее.
– У вас тут так круто! – язык при этом жутко заплетается, щеки пылают, глаза горят.
– Я тебе говорила, а ты все псих-одиночка…
– Когда на глазах гибнет город, убеждения меняются.
И я действительно в это верю и сейчас именно так и думаю. До тех пор, пока наконец из меня не выйдет этот чертов алкоголь!
Несмотря на проблески адекватности, я забираю у Инны бутылку и, попивая из горла, отправляюсь гулять по ночному поселку. Ухмыляясь, Инна провожает меня взглядом.
Между домов проложены присыпанные гравием дорожки, у каждого дома свой фонарь, мягко освещающий улочки. Воздух, напоенный лесными ароматами, пьянит едва ли не больше, чем алкоголь. Я задираю голову, любуясь усеянным
