style="font-size:15px;"> – Есть вещи, о которых лучше не знать.
– Хочешь, я привезу Фэй, и мы позабавимся с ней вдвоем? Там. Наверху. Мои демоны давно тебя ждут.
– Ты не обязан служить им.
– Нет. Обязан. Это у нас в крови.
Глава вторая
Рем вздрогнул. Его молитва была прервана, но чей-то голос продолжал говорить:
– … в страну, где нет порядка, но есть вечный ужас, и именно ужас бедствий и тьмы…
Что это? Кто это? Рем вертел головой, но в комнате никого, кроме него и роженицы не было. Вот оно! Следствие греха. Следствие наказания. Исключений не бывает. Рем посмотрел на роженицу. Всегда одно и то же: где грех больше, там и наказание больше. Женщина выгнула спину и вцепилась руками в чистые простыни. Воздух сгустился и стал темным.
– Умерь свои чары, демон! – прошептал Рем. – Клянусь Богом, твой судный день уже близок. Ад ждет тебя. Ждет…
– Тебе не одолеть нас.
– Вас? – по спине Рема покатились капли холодного пота. Нет. Этого не может быть. У демонов нет согласия.
Роженица закричала.
– Где же твой Бог? – услышал Рем. – Почему он не спустится с небес и не остановит это?
– Не всякое зло приносит зло, – зашептал Рем. – Не всякое зло…
– А ты видел Бога? – продолжал голос. – Нет. Знаю, что нет. А знаешь почему? Ему наплевать. Мы дети его, а кто для него вы?
– Все, что от Бога, то приведено в порядок. Все, что от Бога…
– Так почему же ты мешаешь нам исполнить наказание согрешившего? Почему же ты препятствуешь желанию Господа нашего? Кто дал тебе право прощать содомский грех тем, чей возраст старше телесной жизни Христа?
Роженица снова закричала.
– Duo morsellus, – зашептал голос. – Смерть души и тела. Смерть души и тела…
Сотни мух наполнили комнату. Их жужжание стало невыносимым, и Рем зажал руками уши, но голос по-прежнему звучал в его голове.
– Смотри же, святоша! Вот души тех, кто отверг Христа, дабы вступить в брак с моим господином. Смотри! Разве они несчастны?!
Мухи облепили роженицу.
– Узри же лицо господина твоего! – громыхал голос, перекрывая ее крики.
– Я должен быть сильным! – твердил себе Рем. – Я должен быть…
– И будут же сильные сильно истязаны! – громыхнул напоследок голос, а через мгновение Рем услышал детский плач.
Мальчик. Рем завернул ребенка в простыню и вышел из пропитавшейся кровью и зловонием комнаты. Ожидавший за дверью отец был бледен. Он бережно принял из рук Рема младенца. Его наполненные болью раскрасневшиеся глаза вопрошали Рема о судьбе еще одного человека. Рем устало качнул головой. По небритым щекам мужчины покатились слезы. На нетвердых ногах он зашагал прочь, прижимая младенца к груди. Рем смотрел, как он уходит, и тошнота подступала к горлу.
– Вы сделали все, что могли, – сказал ему брат новоиспеченного отца. Рем обернулся. Высокий мужчина держал в руках конверт. – Ваше вознаграждение, – сказал он. Рем взял конверт. – Не
