темные тучи; сквозь них просвечивали звезды, которые, однако, уже бледнели с рассветом. Эти звезды оставались по-прежнему чужими для Майкла; хотя он теперь узнает созвездия, это не его любимые южные звезды: Южный Крест, Ахернар, Аргус и другие. Поэтому он опустил взгляд и побрел вслед за Биггзом и покачивающимся фонарем.
Кают-компания эскадрильи размещалась в разрушенном склепе; его перекрасили, закрыли брезентом дыры в крыше, и здесь стало тепло и уютно.
Биггз отошел от входа.
– Когда вернетесь, сэр, я отдам ваш выигрыш, пятнадцать фунтов, – сказал он.
Биггз никогда не желал Майклу удачи, чтобы не сглазить.
В очаге трещали дрова, а перед огнем, поставив ноги в сапогах на решетку, сидел майор, лорд Эндрю Киллиджеран; слуга тем временем убирал грязные тарелки.
– Овсянка, мой мальчик, – приветствуя Майкла, майор выпустил из белых зубов янтарный мундштук с сигаретой, – с растопленным маслом и патокой. Лосось, сваренный в молоке…
Майкл содрогнулся.
– Поем, когда вернемся.
Его желудок, который и так уже сводило от тревоги, заныл от густого запаха лосося. Благодаря дяде, служившему в Генеральном штабе, Эндрю наладил бесперебойное снабжение эскадрильи лучшими продуктами из своего родового поместья на высокогорье: шотландской говядиной, куропатками, лососиной, олениной с приправами, яйцами, сыром, джемами, консервированными фруктами, а также произведенным на принадлежащей семье фабрике знаменитым солодовым виски с непроизносимым названием.
– Кофе для капитана Кортни! – приказал Эндрю дежурному капралу и, когда тот подошел, сунул руку в карман подбитого мехом летного комбинезона, достал серебряную фляжку с вделанным в крышку большим кристаллом дымчатого кварца и долил в горячий кофе щедрую порцию виски.
Первый глоток Майкл задержал во рту – ароматный виски щипал язык, – проглотил и почувствовал тепло в пустом желудке и почти сразу приток алкоголя в кровь.
Он улыбнулся Эндрю.
– Волшебство, – хрипло прошептал Майкл и подул на пальцы.
– Вода жизни, мой мальчик.
Майкл любил этого франтоватого коротышку, как никого, даже больше родного отца, больше дяди Шона, который раньше был основой его существования.
В самом начале складывалось иначе. При первой встрече Майкл с недоверием отнесся к неожиданной, почти женственной красоте Эндрю, его длинным изогнутым ресницам, мягким, полным губам, аккуратному маленькому телу, изящным рукам и ногам – и высокомерию.
Однажды вечером, вскоре после прибытия в эскадрилью, Майкл учил других новичков игре в бок-бок. По его указаниям одна команда выстроилась у стены пирамидой, а другая пыталась эту пирамиду разрушить, бросаясь с разбега на верх сооружения. Эндрю дождался, пока этот шумный хаос закончится, отвел Майкла в сторону и сказал:
– Мы понимаем, что вы явились откуда-то из-за экватора, и попытаемся
