истекая живой кровью. Не хочу. Хватит. Отболело. Почему же тогда Элли здесь?
Указатель мыши наконец подчиняется мне, напрочь отключая звук. Миротворец сердито хмурит мои брови: он не понимает, как этот разговор может нас задевать. Напоминает – нужно сконцентрироваться на реальных проблемах. Например, что делать, когда Лекс и Винни пройдут бокс. Ведь на восьмом станет нечетное число гостей. Даже если я привезу Эбенизера и Эзру в ближайшие грозы, проблемы это не решит. Не пропускать же кого-то из них вперед без теста! Тем более не возвращать назад.
Из этого тупика много выходов, но один мне нравится больше всего. Не самый очевидный для Миротворца, не вполне честный, но очень изящный путь. И не придется дожидаться грозы. Ухмыляюсь, разворачивая план второго бокса, вношу несколько мелких поправок, благодаря которым все удастся. Ты ведь не сможешь сидеть сложа руки, верно, Элли? Ты обязательно выберешься из своего уютного гнезда.
Я буду ждать.
– Пол, я разместила. – Винс окликает меня через ряд столов. – Ответы будут приходить тебе.
Первых сообщений жду добрый час, зато потом добропорядочные горожане как с цепи срываются, помимо фейс-бука названивают по телефону.
– Да. Спасибо большое. Мы обязательно проверим. Повторите еще раз, где вы его видели?
Главное – не упустить в потоке бесполезной информации действительно ценные крохи. Все имена и адреса записываю, чтобы перепроверить, дважды вежливо отправляю в пресс-службу ушлых независимых журналистов. Одну, кажется, даже по голосу узнаю, больно характерная манера держаться у девушки. Улыбаюсь минут пятнадцать после ее нахального предложения:
«Привет, как насчет интервью по вопросам расследования?»
Все бы такими прямолинейными были.
– Пить хочется.
Бокс. Проснулись наконец-то. Сверяюсь с часами – даже если я проявлю милосердие и позволю им пройти тест ровно в полночь, этой паре еще долго предстоит сидеть взаперти.
Встаю из-за стола, потягиваясь, спина отзывается хрустом и легкими вспышками боли. Не помню, я ел сегодня? Кажется, да, но давно пора обедать, если не ужинать. Голодовка все-таки должна быть у гостей, а не у меня, иначе превращусь в Винни, которого сносит порывом ветра.
Гость на экране встряхивается, словно мокрая сова, натягивает через голову свитер, служивший одеялом. Хрипит:
– Как ты? – Откашливается. Голос даже более впечатляющий, чем обычно.
– Нормально, – зевает Лекс. – Жалко, не понять, сколько мы проспали. Вдруг пора махать руками Миротворцу: мол, день прошел, ура?
Винни вымученно улыбается, обхватывает себя руками. Приближаю картинку, ловлю его лицо – глаза красные, больные. Очевидно, действие наркотика кончилось, организм требует продолжения банкета, но устроить это Винни при всем желании не может. И в таком виде он собирается проходить тест? Ну-ну. Хоть напарнице скажет, что с ним?
Конечно нет. Классический пример – один приступ откровенности не гарантирует дальнейших отношений.
