добавить: «А вот не надо было разделяться!» Но я держусь. Пусть дойдет до этой мысли сама.
– Пожалуйста, – тихо и упрямо повторяет она. Прикусывает губу, безнадежно спрашивает: – Если с Элом что-то случится, ты не скажешь, да? Потому что я отправилась без него. Но Бемби была одна, мне показалось, она больше ни с кем не сработается. Лекс и Винни подружились, а Эл уже проходил тест с Элли. И это она тогда… Не я.
Замолкает, проглатывая слова. Я морщусь. Ну хоть догадалась, что не стоит говорить со мной о том, как Эл отделался всего половиной положенного наказания. Хотя… А Бет вообще об этом знает? Или она имеет в виду, что Элли в принципе побежала спасать ее брата? Кажется, Элли не рассказывала, что отняла его у меня. Сам Эл потерял сознание еще раньше. Приятно обнаружить, что моя слабость осталась в тайне.
Асфальт рассыпается щебнем. Когда я сворачиваю с дороги, исчезает даже он. Пожалуй, колея в пожухлой траве выдает меня сильней всего, хотя я не единственный в трущобах, у кого есть машина. Это Америка, детка, без колес ты даже до ближайшего магазина не доберешься. Здесь мог быть процветающий район города, если бы не «трагическая случайность», как это обозвали в газетах. До сих пор не понимаю, как они это провернули. Как вышло, что я оказался мертв с точки зрения СМИ и в тюрьме по факту. Как они сумели замести под ковер не деньги и не сокращение штата, а наследника, может, не самой большой, но все-таки империи.
Может, мне стоило устроить тесты для лжецов? Ухмыляюсь, потирая грудь. Не то чтобы я выбирал. Просто однажды в светлой камере очень современной тюрьмы что-то щелкнуло у меня в голове, и родился Миротворец, желающий научить людей говорить и слышать, доверять друг другу. Всех людей на этом голубом шарике. Мне удалось убедить его, что родной город – неплохое начало.
На восьмом вяло играют в «Я никогда не…», видимо, посчитав безопасной альтернативой правде или действию. Смешно, с учетом прошлого некоторых из них.
– Я никогда не лепила куличики, – делится Лекс на диване. Оглядывается недоверчиво, когда руку поднимает только Эл. – Что, серьезно?
Винни рядом с ней кивает, Элли неловко смеется:
– Слушай, я понятия не имею! Вообще не помню своей жизни до четырнадцати лет.
Хмурюсь. Этого я не знал. И это многое объясняет. Останавливаюсь у единственной многоэтажки на весь пригород, выхожу открыть гараж.
Эмори мирно спит. Интересно, как сократят его имя остальные гости? Не то чтобы я на самом деле выбирал их по первой букве. Впрочем, может, и выбирал. Иногда мне страшно от того, сколько решений Миротворца проходит мимо меня. Иногда смешно, что я этого боюсь.
Кошелек, бумаги, телефон, верхняя одежда аккуратно ложатся в коробку, я подписываю стикер: «Эмори Лэнг». Теперь на операционный стол. Чип в индивидуальной упаковке ждет своего часа. Крохотная деталь ложится идеально, теперь гость идентифицирован, физическое состояние в норме, легкая интоксикация пройдет без последствий в ближайшие часы.
Оставить его на крыше, вернуться в город за машиной. Проще
