он сам желал считать первой, мало чем удалось послужить государю – разве что навозными да сенными вилами, щеткой да скребницей…
– А как в Казани? Татар, поди, полным-полно? – допытывался парнишка.
– Татар полно, – согласился Данила. – С виду на татар не похожи, а по-русски говорить не желают, лишь по-своему.
И принялся увлеченно пересказывать все, чего нахватался за это короткое путешествие.
Ему до смерти был все это время необходим младший, рядом с которым можно чувствовать себя старшим, опытным, сильным, ну – мужиком, хоть и неженатым. Ульянка оказался подходящим слушателем – даже рот приоткрыл, даже извернулся, чтобы заглядывать рассказчику в глаза. А Данила словно вина хлебнул – так из него слова и сыпались. И про живые мосты, и про лесных налетчиков, и про долгие обозы – про все разом поведать пытался.
Он был совершенно счастлив.
– И долго вы, от Москвы до Казани-то?
– Тринадцать дней туда, двенадцать – обратно, – с гордостью сообщил Данила.
– Что ж так долго?! – Очевидно, Ульянке казалось, что царский гонец должен всюду добираться за ночь пути – хоть в Кострому, хоть в Енисейск, хоть в Китай.
– Экий ты умный! – возмутился Данила. – А наше дело не в скорости. Коли кому скорость нужна – так на то ямская гоньба есть. У меня ямщик знакомый, врать не станет – от Архангельска до Вологды зимой на санях за восемь суток докатить можно. Из Москвы в Новгород зимой – четверо суток всего, летом на телеге – подольше, с неделю выйдет. Верхом гонцы за трое суток путь одолевают!
Причем, попроси кто в этот миг Данилу показать пальцем, в которой стороне будет Новгород, в которой – Вологда, был бы детинушка в огромном затруднении. Он запомнил Тимофеев спор со знакомым ямщиком – и только.
– Ишь ты!.. – позавидовал Ульянка.
– Это ли не скорость! А нас, государевых конюхов, за иным посылают. Не всегда и прямым путем едешь. Бывает, что пеш идешь и коня в поводу ведешь…
Эту радость они с Богданом как раз и испытали в избытке – было на пути такое топкое место…
– Нам главное – что велено, в целости доставить, бывает, что и золота мешок везешь…
Тут уж Данила, вконец обнаглев, приписал себе чужую заслугу, и еще многолетней давности, да ведь не напрямую заявил: я, мол, самолично мешок вез, а как бы предложил Ульянке понимать это в меру своего соображения.
Неизвестно, до каких еще подвигов дохвастался бы Данила, но перебил его песий яростный лай.
– Глянь! – крикнул Ульянка.
Данила и сам бы повернул голову на шум. Но парнишка оказался шустрее.
По улице кое-как, сильно припадая на левую ногу, бежал пожилой человек в расстегнутой зеленой однорядке. Он как мог помогал себе посохом, а в другой руке держал небольшой холщовый мешок. Как раз когда его увидел Данила, здоровенный черный пес кинулся ему на спину, повалил его и стал, рыча, добираться до горла. Другой, помельче, рыжий, наскакивал на упавшего и звонко лаял.
