случались на гораздо более серьезных высотах, а здесь, на Эльбрусе, самыми тяжелыми симптомами горной болезни у тех, кого она настигала, оставались головная боль, тошнота, слабость и отсутствие аппетита.
Удерживая Ингу за плечи, Сергей быстро огляделся. Видимость упала практически до нуля; сквозь пургу не проглядывались даже темные очертания скал Ленца; следы, которые он оставил подходя к Инге, оказались почти заметенными и исчезали прямо на глазах; в окружающем мире пропали понятия «право» и «лево», «восток» и «запад», лишь крутизна склона указывала одно возможное сейчас направление – вниз. До хижины на седловине отсюда было значительно ближе, чем до лагеря, но этот вариант больше не рассматривался. Приют находился на высоте пять триста, а состояние Инги требовало немедленного спуска, – горная болезнь достигла у нее той стадии, при которой вполне могла перейти в стремительно развивающийся отек легких или мозга.
– А ну, не дури! – перекрикивая ветер, Сергей сильно встряхнул Ингу за плечи. – Вставай, мы уходим.
Он перехватил ее подмышками и резко потянул вверх. Она вновь сделала слабую попытку оттолкнуть его.
– Не дури, сказал!
Ему с трудом удалось поставить Ингу на ноги и, обхватив за талию, осторожно повести вниз.
Вскоре Сергей потерял чувство времени, так же как еще раньше потерял ориентацию в пространстве. Он знал, что с каждым шагом они сбрасывают высоту, и этого было достаточно. И он уже не думал о направлении, потому что у него оказались заботы поважнее: местами склон становился круче, местами они, как слепые, упирались вдруг в торчащий из снега валун, иногда вместо плотного фирна под ногами оказывался глубокий снежный наддув, или наоборот, участок голого льда. В такие моменты ему приходилось быть особенно внимательным, помогая Инге преодолеть все эти нехитрые препятствия.
Инга молчала и больше не пыталась сопротивляться, шла, слегка привалившись к Сергею плечом, послушно меняла направление, когда приходилось обходить препятствие или опасное место. Но стоило ему остановиться для отдыха и чуть ослабить хватку, как она тут же безвольно оседала, стремясь вновь опуститься в снег. Иногда они валились с ног вместе, – когда Сергей терял равновесие, Инга, не пытаясь его поддержать и по-прежнему прижимаясь плечом, лишь ускоряла падение. И каждый раз на то, чтобы подняться на ноги, поднять Ингу и продолжить движение уходило все больше времени и сил. Чувствуя, как по всему телу разливается тяжелая отупляющая усталость, Сергей гнал от себя мысли о том, что такими темпами они вряд ли доберутся до лагеря засветло.
В какой-то момент, когда из снежной мглы прямо перед ними постепенно выступила россыпь небольших, наполовину занесенных снегом камней, Сергею показалось, что он узнает место. Кажется, они проходили эти обтесанные ветром, причудливой формы скальные обломки по пути наверх. Если он прав, то слева, совсем близко, должна тянуться цепочка скал Ленца, причем до ее нижнего края оставалось спуститься совсем немного.
Он
