долетал до Бернара из палатки, и Бернар поражался, каким должен был быть Эстор, чтобы так беззаветно ухаживать за больным. Бернар всегда знал, что душа Эстора необыкновенная. Он знал, что Эстор увлекается врачевательством, но что его друг сможет целыми днями просиживать у постели больного, ухаживая за ним и развлекая его разговорами, он и предположить не мог.
Однажды вечером он так и сказал Эстору, что восхищается им, на что тот лишь светло улыбнулся и взглянув на друга странно сияющими глазами, ответил:
– Я счастлив тем, что могу хоть чем-то облегчить страдания другого.
Благодаря заботам Эстора и Бернара, Элдин вскоре начал вставать и выходить из палатки. Но прежде, чем он поднялся со своей «постели» минуло три тяжёлых дня. Он почти всё это время был в забытьи. Эстор с Бернаром по очереди дежурили около него, Эстор высказал неутешительные предположения, что болезнь Элдина вызвана скорее не крайней усталостью и ранами, а чёрной магией и что последствия этой болезни, возможно, излечить будет трудно.
На исходе пятого дня Эстор разрешил Элдину подняться и выйти из палатки. Раны Элдина затянулись, но сильная слабость ещё не покидала его.
На другой день они начали собираться в обратный путь. Все сборы были закончены к полудню, но Бернар решил отправиться к вечеру.
– Ночью нам будет легче идти да к тому же на открытых местах ночная темнота нам на руку. Наши враги на тропе войны и ходить при ярком свете дня по открытым местам небезопасно, – объявил он.
Наконец, когда солнце стало опускаться за горизонт, и тени от деревьев стали удлиняться и темнеть, трое людей выехали на лесную опушку и двинулись в сторону высоких стен страны Мечтаний. Так как Элдин был ещё слишком слаб, чтобы самостоятельно удерживаться в седле, его крепко привязали к седлу ремнями.
Когда они подъехали к воротам, был тусклый рассвет. При тусклом свете начинавшегося дня, они медленно двинулись к дворцу. Один из стражников окликнул их. Они узнали голос Ратмира, но другой голос, принадлежащий Гектору, строго произнёс:
– Не кричи. Весь дворец перебудишь. Это же наши сеньоры прибыли. Почему ночью? – обратился он к Бернару, выступая на свет из-под тёмного свода одной из башен дворца.
Бернар украдкой указал на Элдина. Гектор посмотрел на крепко привязанного к седлу северянина, который сидел с закрытыми глазами с поникшей головой. Казалось, он спит. Гектор сочувственно кивнул. Эстор взял за повод лошадь Элдина, и шагом поехал домой, а Бернар вошёл во дворец.
Прошла неделя, прежде чем Элдину было разрешено самостоятельно ходить по улице. До тех пор Эстор буквально не отпускал его от себя. Получив разрешение беспрепятственно ходить по улице, Элдин тут же отправился во дворец, рассказать королеве то, что с ним приключилось в стане врагов. Эстор неотступной тенью последовал за ним.
Когда друзья услышали его рассказ, они задумались.
– А что это было? – спросил Элдин, когда рассказ был закончен, –
