И всем это понятно. И природным блондинкам, и, что называется, всем остальным блондинкам.
Можно, конечно, добавить, а "какая могла быть счастливая жизнь", – не помню, кто конкретно так красиво тосковал. Но, сдается мне, что и тут не обошлось без Антона Павловича. Впрочем, не важно. Кажется, пока только кажется, но с каждым днем – я уверена – мне моя зелень будет нравиться все больше и больше. Ведь мужики – хоть и порядочными негодяями оказались, да только себя-то посчитали все же недостойными.
Принца я, конечно, не жду. Во-первых, годы уже не нежные. И потом – их все равно на всех не хватает. К тому же, не всякий принц – принц. Для них-то нет никакой проверки, как горошины для настоящих принцесс. А вот короля, наверное, встретить не отказалась бы. Хотя, что мне делать – в моей-то жизни – с королем? Ему – то камзол подай, то карету к парадному входу вызови, то корону почисти, чтобы не позолотой отсвечивала, а блеск настоящий являла подданным.
Да и сама я дано уже по-королевски только с компьютером общаюсь. Как не то что-нибудь нажму… Прямо анекдот из моей далекой юности про еврея, которого спросили: "Нужна ли ему Волга?" После недолгого раздумья, он ответил: "На что мне все эти берега, пристани и баржи ". Как говорится, "кому щи жидки, кому – жемчуга мелки". Кто про машину "волга". А кто глобальнее – реками да морями, как нынешние "хозяйчики" жизни, – мыслят. Забывая, что "и это пройдет", как всегда бывает с "калифами на час".
СОН-а
Меня пригласили в гости. Как обычно, все веселятся, а за маленьким ребенком присмотреть некому. В таких случаях гости для меня значения не имеют. Иду к малышу. Со всех сторон слышу шепот: "Это ребенок Путина". Мне хочется ругаться нехорошими словами. Это что, повод им не заниматься? Малыш – не важно, чей он? – обыкновенное дитя. И него самые обыкновенные запросы – покушать, напиться, быть искупанным и переодетым.
Распеленовываю плачущий сверток. Так и есть – пора менять подгузник. Купаю его в маленькой ванночке и одеваю. Кроха успокаивается и засыпает в моих руках. Я даже не замечаю слез умиления Путина, который сидит в одиночестве поодаль в темном углу под зеленым абажуром.
Случайно замечаю его взгляд полный боли и страдания. Сердце сжимается от понимания того, что он даже не может подойти к этому ребенку, не то, что назвать своим сыном – закон запрещает.
ПОСЛЕСОНИЕ
Не успела я погоревать по этому поводу, как тут же тут же пришел новый сон, – как вариация предыдущего. Но уже в виде полноценного сюжета. В качестве совета могу себе сказать, что надо прекращать обращать внимание на "желтую прессу", муссирующую "новости" о детях Путина. Не в меру восприимчивой оказалась.
СОН-б. СЛАБАЯ
Прелестный теплый осенний день. На разморенной деревенской улице прохаживается народ. Внезапно раздается дикий детский крик, на который все оглядываются. Никто еще ничего не понял, кроме одной Женщины. Она бросается наперерез – спасать ребенка от бешеного пса. Внезапно
