Не волнуйся. Я уверен, что Джо напичкала все здание противопожарными системами.
Перспектива проснуться посреди пожара в пене огнетушителя мне не очень улыбалась, хотя, случись это на самом деле, я бы не удивился.
Лео постучал вилкой по тарелке:
– Эти энчилады просто sabrosas[9]. Нужно попросить у Джозефины рецепт. Моей подруге Пайпер они точно понравятся.
– Как ты можешь быть таким спокойным?! – не выдержал я. – Завтра мы с твоей девушкой отправляемся в опасный квест!
Обычно, когда я говорил смертному, что отправляюсь куда-то с его девушкой, это разбивало ему сердце.
Но внимание Лео было приковано к тофу.
– Вы справитесь.
– Но у Калипсо нет магических способностей! Как она мне поможет?
– Тут дело не в способностях. Вот увидишь. Завтра Калипсо непременно спасет твой тощий зад.
Эта мысль меня не порадовала. Мне совсем не хотелось, чтобы благополучие моего тощего зада зависело от бывшей волшебницы, которая не умеет ни драться, ни смешно импровизировать, особенно учитывая ее нынешнее настроение.
– А если она не успокоится до утра? – спросил я. – Что между вами происходит?
Лео занес вилку над последней энчиладой:
– Просто… Мы полгода добирались до Нью-Йорка. Опасности были на каждом шагу. Мы ни разу не останавливались где-то дольше чем на одну ночь. Потом еще полтора месяца пути до Индианаполиса.
Я задумался и попытался представить, каково это – пережить раза в четыре больше трудностей, чем я испытал за все время моих злоключений.
– Да, это серьезная проверка для любых отношений.
Лео печально кивнул:
– Калипсо прожила на своем острове тысячи лет, чувак. Ей нравится работать в саду, ткать гобелены, украшать все вокруг себя. И все это невозможно, когда у тебя нет дома. Кроме того, я ведь… я забрал ее оттуда.
– Ты спас ее, – возразил я. – Боги не спешили освобождать ее из этой тюрьмы. Она могла провести на своем острове еще тысячу лет.
Лео прожевал последний кусочек и проглотил его с таким видом, будто тофу вдруг превратился в глину (хотя, по-моему, разница между ними невелика).
– Иногда она рада этому, – проговорил он. – Но иногда – без волшебства, без бессмертия… – он покачал головой. – Я бы сравнил наши отношения с механизмом. Но она бы меня убила.
– Я ничего не имею против механизмов.
Он поставил тарелку на тумбочку:
– Знаешь, каждый мотор способен выдерживать определенную нагрузку. Если он будет работать слишком быстро и слишком долго, то начнет перегреваться.
Это было мне понятно. Даже солнечная колесница капризничала, когда я превращал ее в «Мазерати» и гонял весь день без перерыва.
– Вам нужно время на ремонт. У вас ведь не было возможности отдохнуть от опасностей и постоянной гонки, чтобы по-настоящему узнать друг друга и понять свои чувства.
Лео улыбнулся,
Объедение
