прижал сына к груди. – То, что нас не убивает, делает сильнее. Запомни это. Знаешь, что я подумал, – он увлек Турена за собой в сторону покоев Валии. – Тебе нужно тренировать выдержку, чтобы ничто не могло заставить сильно нервничать. Есть всевозможные практики. Плюс упражнения для речи.
Виктория кое-что еще помнила. Средний сын долго не выговаривал некоторые звуки, и они много занимались с логопедом и дома.
– Хочешь, я поговорю с Алвисом, чтобы он позанимался с тобой?
Турен отрицательно помотал головой.
– Я лучше кира Мэтью попрошу. – Парень постепенно успокаивался. – Брата Алвиса я боюсь.
– Я тоже.
– Правда? – Тур недоверчиво смотрел на герцога.
– Правда. Он умен, непредсказуем и ведет игру на нескольких направлениях. Я не могу его просчитать, и это меня пугает. Он опасный противник. Очень опасный.
– Он не предавал отца, – тихо произнес Тур. – Мэтью Гарнер ошибается. Брат Алвис бился на стенах рядом с отцом. Когда провожал нас, он был ранен, но не ушел.
«Значит, ему что-то было нужно», – подумала про себя Виктория, но вслух этого не произнесла.
– Ты хочешь проведать кирену Валию?
Алан задумчиво посмотрел на сына, останавливаясь у покоев герцогини.
– Тур, а отчего ты не называешь ее мамой?
Парень замялся и словно нехотя ответил:
– Я называл, когда был маленьким и она возилась со мной, а потом у меня появилась нянька, наставники. Мы стали меньше общаться, и я начал называть ее как они. Привычка.
Он пожал плечами, а затем остановился и, не глядя на герцога, добавил:
– Знаешь, я ведь путешествовал с отцом, к нам приезжали гости, никто не относится к детям как ты.
– Как?
– Как горец или селянин. Среди аристократов это не принято. Отец всегда говорил, что сильная любовь делает слабым и уязвимым.
Виктория усмехнулась. Да, герцог был прав, но… она такая, какая есть, и ничего менять не собирается.
– Смирись, – зловеще прошипел Алан, выпячивая глаза и оскалив зубы. Он протянул дрожащие руки к шее Турена. – Я буду вечно находиться рядом и любить тебя…
– Я смирился, – озорно сверкнул глазами Тур и хихикнул.
– И попробуй все же сказать «мама».
– Кир Алан! – к ним бежала Светика. – Утречка доброго! Что же вы не предупредили? Я распоряжусь, чтобы принесли напитки! А кирена Валия уже встала! Тур, она всегда такая молчаливая? Ой, кир Турен! – она добежала и присела в реверансе.
Алан и Тур улыбнулись.
– Доброе утро, Светика. Доложи о нас кирене. Как у тебя дела?
– Ужас! Слуги совсем разбаловались! Но я их быстро научу строем ходить и песни петь!
Турен прыснул, а Алан рассмеялся, услышав из уст Светики любимую фразу Хвата.
– Кирена тебя хорошо приняла?
– Да я ее вчера и не видела, а сегодня утречком вот только
