говорит обиженное самолюбие. Когда-то давно, ей изменил муж с ее лучшей подругой. И с тех пор у Нели было довольно предвзятое отношение к мужскому полу.
«Как будто из правил не бывает исключений! Просто она не знает Юрку. Он не такой», – успокаивала себя Ольга.
За тридцать восемь дней Ольга с Юркой сблизились настолько, что уже не мыслили жизни друг без друга. Говорили о свадьбе, о дальнейшем совместном проживании. О любви почти не говорили. Все было понятно без слов. Юрка только просил дать ему время, чтобы решить, где они будут жить в Душанбе.
Расставание, как его не ждали, легло свинцовой тяжестью на сердце. И хоть Юрка звонил чуть не каждый день, но Ольге не хватало его. Она обрадовалась, когда неожиданно в начале осени ей предложили командировку в Душанбе. Казалось, летела туда не на трясущемся АН-24, а на крыльях любви. Юрка встречал в аэропорту, и с первых же минут огорошил:
– А у меня завтра командировка в Шартуз.
– Как командировка? А ты не можешь отказаться? – расстроилась Ольга. – Ведь я только на неделю…
– Это всего два дня. Мы еще увидимся.
Когда через три дня Юрка не пришел, Ольга решила сама позвонить ему на работу.
– Откуда вернулся? – удивились на другом конце провода. – Да он и не уезжал никуда…
И Ольга тихо повесила трубку. Это был не удар – нокаут! До конца ее командировки Юрка так и не появился. И Ольга больше не звонила – и так все понятно…
Родной город стал ненавистным для Ольги. Куда бы она ни шла, все напоминало о Юрке, о прошедшем лете. На работе было невыносимо стыдно от понимающих взглядов коллег, когда она бросалась к телефону на каждый звонок. Дома – от молчаливого сочувствия Нели. Даже деревья в аллее, где они совсем недавно встречались, плакали, роняя пожухлые листья, по ее несбывшимся мечтам, по лету, уходящему в небытие. «Крокодиловы слезы!» – зло думала Ольга. Надо было что-то делать, чтобы уйти из этого замкнутого круга воспоминаний. И она решилась: дядя, живший в Ленинграде, давно звал ее переехать к ним.
Ольга уезжала с надеждой, что новая жизнь, новые люди помогут вычеркнуть из памяти жаркое лето, не понимая, что от памяти, как от самой себя, не убежать. И вот уже сквозь пелену холодных и тоскливых Питерских дождей она искала знакомую фигуру и походку, надеясь на чудо: у Юрки в Ленинграде жила старшая сестра. А суровый город, подыгрывал, насмехаясь над ней. Новая жизнь и новые знакомства не спасали от воспоминаний. В каждом новом знакомом Ольга искала Юрку… И не находила. Оказалось, что он был один-единственный на этом свете. Говорят, что время – самый лучший лекарь. Ольга поняла, что все это неправда. Оно не лечит, а лишь стирает память, но то счастливое лето не отпускало…
Спустя три года Ольга получила письмо. Подчерк на конверте был похож на Нелин – по медицински размашистый и неразборчивый. От первых же строк письма ноги у Ольги подкосились…
«Здравствуй, солнышко! – писал Юрка. – Адрес твой выпросил у твоей подруги Нины. Ты не ругай ее. Чувство вины меня
