ну сделай же что-нибудь!
– Я ничего делать не буду. Я никого не выпускал. Вон, Кулибин выпустил, пусть он и ловит.
Толик откуда-то с пола глухо отозвался:
– Я тоже не выпускал. Там щеколда сломалась, в клетке. Или сломали. Черт их знает, они под кайфом были.
– Они?! – Катя приготовилась визжать с новой силой.
Толик высунул голову из-за дивана.
– Успокойся! Машка не сбегала, только Макс.
– Как романтично! – Фыркнул Вова. – Макс сбежал от Маши. Глашу искать, видимо. Маша надоела.
– Вова, хватит. Поймай её лучше. – Катя чуть не плакала. – Или ты тоже боишься?
– Я не боюсь, я их не люблю, они противные. Брррр.
– Рыцарь ты, конечно. Нет слов.
– Поймал! – Радостно вскричал Толик, переползший от дивана к столу. – Нашел, точнее. Под столом сидит, глазами сверкает. Вова, дай что-нибудь.
– Что именно?
– Да любую посудину дай! Салатник вон тот дай. Быстрее. Пока он опять не смылся.
– Салатник-то тебе зачем? Салат из грызуна делать будешь?
– Накрою его, чтобы не убежал. Да быстрее.
– Придурок. Фу.
Мышь была поймана и засунута обратно в клетку, только тогда Катя согласилась спуститься с дивана. Испытывая огромное облегчение, почти счастье, она подбежала к Толяну, обняла его и расцеловала. «Спасибо-спасибо-спасибо-спасибо-спасибо!» Толян засмущался и исчез в своей лаборатории. Володя почувствовал острый укол ревности. Расклад нравился ему все меньше. И то, как Катя, не успев вернуться в Москву, рвалась сюда. Вместе побухать. Зачем? Могли бы и вдвоем посидеть, и выпить. И то, что она оказалась в лаборатории, пока он спал. И то, как она сожалеет, что Толян не летает с ними на моря. Это нравилось Вове всё меньше и меньше. У них уже было достаточно денег, чтобы просто пожить спокойной обычной жизнью, как все нормальные люди. Да и не лежала у него никогда душа к этому опасному бизнесу. Начиная с того, что им был необходим химик, а это лишний человек в таком тонком деле. И заканчивая тем, что Вова вообще был не экстремал. Его вполне устраивали подработки типа: взломай то-то и то-то. И денег ему хватало. Как он спокойно жил, пока не появилась Катя. А потом они нормально жили, пока Катя не загорелась этой страстью к чужим деньгам. Дескать, когда от много берут немножко, это не воровство, это просто дележка. Кажется, это было в какой-то книжке советского писателя. Катя была убеждена, что эти слова – истина. Что их надо написать огромными буквами. Где, она не знала. Но возможно, вписать в конституцию или в уголовный кодекс. В общем, Вова понял, что ему надоело не только ревновать Катю к товарищу. Ему в принципе надоело все это их большое дело. Вся эта кампания по разводу мини-олигархов перестала его радовать. Если вообще когда-то радовала. Надо поговорить с Катей. Вразумить её. Денег им хватит еще надолго, да и работать он не отказывается. Надо как-то начать разговор.
