но, когда уже никто не мог ничего интересного сказать, вставляла несколько удивительно красивых и необычных фраз своим грудным меццопианистым голосом и всех повергала в восторг.
Но так уж сложилось, что своё сердце больше никому Верочка не подарила. А друг её несколько раз женился, а сколько любовниц имел – это не рассказать. Но её не терял из вида. Нет-нет да и навестит. Иногда с интервалом в несколько лет.
Она занялась рукоделием, вышивала красивые картины, которые представляла на выставке и часто занимала призовые места. О нём не забывала. И наконец, он решил причалить к тихому берегу. Но сам не был тихим, с ним нелегко. А для неё – это счастье. Они часто расстаются, но не навсегда. На некоторое время.
Верочка бывает счастлива два раза в год. Один раз, когда он уходит. Это обычно происходит осенью, и она остаётся одна со своим котом и тихими сумеречными вечерами, когда можно в задумчивости вышивать свои удивительные картины. И второй раз, когда он возвращается, как всегда весной, когда тает снег, звенит капель. Возвращается он шумно, без извинений, как будто уходил всего на один часок.
И Верочка становится снова красивой, счастливой, с удивительным блеском в глазах. Счастье…
Семья двадцать первого века
Любимый писатель у неё Ф.М. Достоевский.
– Чего ты там читаешь? – говорит муж. – Мне там читать нечего. И вообще, зачем на него подписалась, только деньги зря тратишь! И читаешь, даже меня не слышишь. У этого Достоевского и любовь какая-то странная.
Она взглянула на него сквозь опущенные на кончик носа очки. Чуть задержала взгляд и опять ушла в Достоевского.
А он только про любовь читает, где без разного рода рассуждений про любовь. Если в книге есть отступление от любви про природу, размышления автора о разных аспектах жизни, он пропускает до того места, где про любовь. И фильмы – только про любовь. А она любит познавательные передачи и фильмы. О чём её ни спросишь, всё знает.
Эта семья сложилась ещё в семидесятые двадцатого века, но успешно, вполне успешно перешла в двадцать первый век. И продолжает успешно существовать с традициями, которые сложились ещё тогда. Тогда, давно.
А традиции были такие, что материальную основу семьи всегда создавала жена. На ней и дом, и работа. Та женщина, которая не хотела мириться с таким положением, либо уходила от мужа, либо его выпроваживала. А та, которая, то ли любила, то ли не хотела коротать остальные годы в одиночестве, принимала эти традиции. Считала, что в семье должен быть муж. Обязательно.
И в таком доме почти всегда был мир и покой. Лишь иногда всплеск эмоций для поддержания огня кажущейся любви. Мужчина, как правило, часть своей зарплаты прятал в заначку. И выделял жене некоторую сумму для своего пропитания. Одежду выбирал и оплачивал себе сам. А что касается жены и детей, пусть сама выкручивается, если хочет быть с ним и не жить в гордом одиночестве.
Хорошо, что ему встретилась такая женщина: сама зарабатывала, никогда не интересовалась заработком своего суженого. Кроме
