Потерянный рай. Джон Мильтон

      Что членами не связана она;

      Не бременит их тягостное мясо

      На хрупком и тяжелом костяке;

      По произволу принимая формы,

      То расширяясь, то сжимаясь, светом

      Окружены иль тьмой покрыты, могут

      Эфирные намеренья свои

      Они свершать – дела любви иль злобы.

      По их вине израильский народ

      Так часто забывал Живую Силу

      Свою, ее святые алтари

      Не посещал и низко поклонялся

      Пред божествами скотскими, за что

      И должен был склоняться столь же низко

      В бою перед копьем врагов презренных.

      И вот в союзе с этими врагами

      Был Аштарет, которого Астартой[18]

      У финикийцев звали и царицей

      Небес считали, наделив ее

      Рогами полумесяца; девицы

      Сидонские, сбираясь по ночам

      Перед ее блистательным кумиром

      При лунном свете, пели песни ей

      И приносили ей свои молитвы;

      Ее в Сионе также воспевали:

      Ей дерзко храм поставил на горе

      Женолюбивый царь[19], чье сердце – правда,

      Великое – в угоду сладким чарам

      Прекрасных идолопоклонниц, впало

      В служенье гнусным идолам. Затем

      Таммуз[20] явился, божество Ливана,

      Прельщенные которым каждый год

      В дни летние сирийские девицы

      О тяжкой ране плакали его,

      Любовно пели жалобные гимны,

      И, так как от родной горы стремится

      Река Адонис к морю, в красный цвет

      Окрашена, сложилося поверье,

      Что каждый год Таммуза кровь течет.

      Сиона дщери также заразились

      Любовным пылом сказки древней той;

      В своем виденьи в портике священном

      Иезекииль безумства эти зрел,

      Когда ему явилися картины

      Служенья мрачным идолам Иуды

      Отступника. Затем явился тот,

      Который счел себе обидой тяжкой,

      Когда однажды в капище его

      Кивотом, взятым в плен, звероподобный

      Кумир его обезображен был:

      Лишенный рук и головы, валялся

      Он на пороге храма, посрамляя

      Жрецов и восхвалителей своих.

      То был Дагон[21], чудовище морское;

      Имел он сверху человека вид,

      А снизу – рыбы; он высоким храмом

      В Азоте был почтен и чтим был всюду

      По палестинским берегам – и в Гафе,

      И в Аскалоне, также в Аккароне,

      Равно и в Газе, до ее границ.

      Затем пришел Риммон[22], чей трон веселый

      В Дамаске живописном находился,

      На плодоносных, славных берегах

      Аваны и Фарфары, рек прозрачных.

      Он также дерзко Божий Дом унизил:

      Утратив прокаженного раба,

      Царя своим поклонникам он сделал;

      Ахаз его безумный был сподвижник:

      Им соблазнен, низверг он Божий Храм

      И капище сирийское на месте

      Его воздвиг, чтоб жертвы нечестиво

      Там сожигать и чествовать богов,

      Которых

Скачать книгу