столицы столь большую популярность, что к обоим названным лицам, по доходившим до России сведениям, стало, неосновательно, конечно, назревать со стороны официальных кругов подозрительное отношение и обвинение в желании излишне долго сохранить за собою власть над Парижем.
В списке задач, которые были вверены Думеру, числилось также поручение попытаться получить согласие русского правительства на отправку во Францию невооруженных людей, обязанных военною службою, как бы в обмен на вооружение, в котором, как известно, в то время очень нуждалась русская армия. П. Думер полагал просить о постепенной отправке на французский фронт трехсот тысяч русских мобилизованных людей.
Трудно сказать, в каких сферах родился этот своеобразный проект, но, насколько можно судить, во французской главной квартире ему не сочувствовали, находя в этом проекте не только разного рода технические трудности, но считая его и с моральной стороны малопригодным. Возбуждению этого проекта, однако, способствовало, весьма вероятно, то обстоятельство, что почти накануне поездки Думера в Россию в Париже пало министерство Вивиани, и в новом кабинете, под председательством Бриана, пост военного министра занял генерал Галлиени – лицо, с которым предыдущая деятельность Думера была, как уже отмечено, весьма тесно связана.
Российский посол в Париже А. П. Извольский, в своей телеграмме С. Д. Сазонову[12], характеризует цель поездки Думера в Россию стремлением выяснить на месте «вопросы снабжения и вооружения нашей армии». Но уже в это время до сведения посла доходили слухи, что Думером выдвигается также вопрос о целесообразности снятия с французского фронта известного числа рабочих – специалистов по изготовлению предметов вооружения, с целью отправки их в Россию или усиления собственного производства во Франции, с заменою снятых рабочих русскими солдатами, которых мы не в состоянии были вооружить.
Упомянутая поездка состоялась в декабре месяце.
Нельзя сказать, чтобы изложенное предложение П. Думера встретило сочувственное к себе отношение в русских военных сферах, видевших в данном проекте прежде всего желание использовать русских солдат на западном фронте. В Петрограде, в военном министерстве, П. Думеру было заявлено, что запас военнообязанных в России, вследствие огромных потерь и значительной численности выставленных армий, не столь велик, как это обыкновенно думают во Франции, и что к середине будущего, 1916 года, следует уже ожидать исчерпания всех контингентов до тридцатилетнего возраста включительно.
Настойчиво, однако, преследуя свою задачу, П. Думер выехал из Петрограда в Ставку для доведения своего предложения до сведения императора Николая II и его начальника штаба генерала Алексеева.
Как видно из донесений Думера в Париж[13], император Николай, выразив пожелание прийти на помощь Франции, дал, однако, понять своему собеседнику, что в вопросе об отправке русских солдат
От 30 октября/12 ноября 1915 года.
Его телеграмма от 15/28 декабря 1915 года.
