сжались в нервическом спазме.
Натела слушала молча, почему-то кусая губы.
Ния еще какое-то время метала совершенно заслуженные громы и молнии, с наслаждением перечисляла всевозможные пытки для «этой мерзавки». Потом перешла к цели визита.
– Ты и папа должны серьезно поговорить с Тенго. Особенно папа. Как мужчина с мужчиной. Это последний шанс сохранить семью! У нас ведь ребенок!
Тут как раз в прихожей щелкнул замок, и в конце коридора мелькнула куртка Резо. Через какое-то время он появился на семейном совете и сразу же потребовал себе ужин.
Ния, затушив третью сигарету, стала вводить отца в курс дела.
Резо на какой-то момент застыл, зажав в руке вилку.
Сообщение о любовнице у зятя он выслушал довольно спокойно, даже чему-то улыбнулся: кто не грешен? Но дочерний прессинг продолжался:
– Папа, ты должен серьезно поговорить с Тенго!
Резо отставил от себя недоеденную тарелку.
– Мне нечего ему сказать.
– Как так? – не поняла Ния такой пассивности. – Неужели тебе все равно?! – И перевела взгляд на мать.
Та тоже почему-то странно молчала.
– Мама, скажи хоть ты что-нибудь! Нельзя ломать семью!
Резо нехотя выдавил:
– Когда-то мы с твоей матерью сделали то же самое. И вот теперь все вернулось до мелочей. В чем я должен упрекать Тенго?
– Вы с ума сошли?! – раскричалась Ния. – С каких пор вы стали религиозными фанатиками?
Резо уже вернулся к столу с бутылкой пива и закончил свою мысль:
– Дело тут не в фанатизме. Нам есть что обсудить. Надо все просчитать до мелочей: чтобы вы с Тенго развелись цивилизованно, а не устроили стирку грязного белья на весь Тбилиси. Надо сохранить человеческое лицо. Я уже через это прошел. Дело в вашем сыне, Луке. Ему нужны вы оба. Итак, первое…
Ния постепенно сникла и подавленно слушала план действий. Это и вправду трудная штука – оставаться человеком, когда тебе плюнули в душу.
P.S. В основе рассказа лежит реальная история одной семейной пары, которая двадцать пять лет назад разрушила чужую семью. Когда же, спустя годы, с их дочерью так же поступил их зять, им нечего было сказать ему в упрек.
Пробный брак
Мзия хоть и считала себя духовно грамотным человеком и знала, что зависть происходит от темных сил, но поделать с собой ничего не могла. Да и как тут не завидовать, когда у всех твоих подруг разнокалиберные дети, а у самой, как в домино, пусто-пусто. Кто-то выскочил замуж в семнадцать-восемнадцать лет и уже был по уши в проблемах своих рослых всезнающих акселератов. Кто-то родил два-три года назад и теперь наслаждался прелестями памперсов и первого детского лепета: «Ма-ма». А Мзии на этом фоне только и оставалось, что утешать себя – всё от Бога, у людей еще хуже бывает – и плестись после работы в вымерший дом слушать надоевшую тишину.
В Тбилиси всегда было много старых дев. Развал Союза, гражданская война
