«кислотой» никогда не баловался, точняк. Это они его накачали. Он их боялся. А теперь он труп.
– Сам ты накачался, задница. Что ты мне голову морочишь?
– Это я Сочника помянул. Ты его забери. Ты должна, Даллас, въезжаешь? Они не имели права. Сунули его в гребаную ванну. Я не просто стучу тебе, Даллас. Это я ради Сочника.
На записи будет видно, как она хмурится, всякий, кто прослушает, отметит угрозу в ее голосе.
– Давай адрес. Но если я не найду тела, я тебя собаками затравлю и надеру задницу.
– Ты его найдешь. – Голос пробубнил адрес. – Бедный старый Сочник. Ты дашь мне двадцатку, да? Я получу двадцатку?
– Найду тело, получишь двадцатку. Не найду – лучше ищи дыру поглубже. – Ева отключила связь и подошла к двери, соединяющей ее кабинет с кабинетом Рорка. – Как ты это сделал?
– О, это всего лишь небольшая программа по обмену голосов. Я над ней работал. Взял смесь двух актеров из пары фильмов о наркоте. – Рорк усмехнулся, видно было, что он доволен собой. – Любопытно, правда?
– Гм. Твой выход, Пибоди. Переходим ко второй стадии.
– Как-то глупо говорить по телефону, когда я стою прямо тут.
– Действуем по плану.
После краткого обмена репликами Ева бросила свой телефон Макнабу.
– Делай свои электронные штучки, а потом подтягивайся в Управление. Все как обычно.
– Я могу подбросить тебя в центр, Йен, – предложил появившийся в дверях Рорк.
– Клево. Но сперва я должен оснастить мобильники.
– Я пойду с тобой, – предложила Пибоди, – заберу мобильники, когда ты там свое наколдуешь. Встретимся внизу, Даллас. Спасибо за все, Рорк. За все сразу.
– Не подвози его прямо к дверям, – начала Ева, когда Пибоди вслед за Макнабом вышла из кабинета.
– Мне хитрить не впервой. – Рорк подошел к ней и провел пальцем по ямочке у нее на подбородке. – В игре на хитрость я бы тебя побил в первом раунде.
– Возможно.
– На твоего командира давит уважение к предшественнику.
– Да, это я и сама поняла, но ему не нравится дочь. Даже до сегодняшнего дня. Что там говорили про яблоню и яблоко? Иногда это случается. В смысле, оно падает далеко.
Рорк прекрасно понял, что она имеет в виду не только Рене Оберман, но и себя, а может быть, и его тоже. Он обхватил ее лицо ладонями и коснулся губами ее губ.
– Иногда яблочко само решает упасть как можно дальше. Само выбирает добро или зло, Ева.
– А бывает и так, что оно сгнило еще на ветке. Все, хватит о фруктах. Мне пора ехать. Надо найти мертвого ширяльщика.
– Хорошо, что на этот раз меня бог миловал. – Он опять поцеловал ее. – Не забывай, там полно живых ширяльщиков.
– Может, попробую твой классный приемчик.
И Ева вышла, предвкушая такую возможность.
Как только они оказались в машине,
