наглого коррумпированного чекиста?
Рыдник, не выпуская автомата, подошел к прокурору и смерил его с ног до головы. Это был тот же самый взгляд, которым десять минут назад смотрел на прокурора Руслан, и Андриенко вдруг почувствовал, как холодный пот ползет у него между лопаток. В паре Касаев-Рыдник именно Рыдник был старшим – это говорили все. Кто же такой Рыдник, если Касаев его слушается и ему платит?
– Пошли, – сказал Рыдник.
Они вошли обратно на склад. За минуту оба промокли до нитки. Руслан и его охранники молча стояли под навесом около сияющих фарами машин, и стекающие с шифера потоки дождя отскакивали от асфальта и били вверх, как фонтаны в казино.
Склад был полон разбросанных тюков с надписями «Нина» и «Коля». От вороха золотых цепочек на «рапискане» осталась лишь вата.
– Ну, – сказал Рыдник, – где контрабанда?
– Не нашли, – сказал следователь, писавший протокол.
– Не нашли, так отлично. Отдайте вещи людям, – распорядился начальник УФСБ по краю.
Было уже девять вечера, когда генерал-майор Рыдник и Руслан Касаев остались одни. Прокуратура и группа «Варяг» давно покинули терминал.
Перед Русланом стояла бутылка водки, но чеченец не пил. Рыдник, улыбаясь, отхлебнул из горлышка, вытер губы и, критически окинув партнера взглядом, осведомился:
– Че с рукой?
– Напился, – ответил Руслан. Улыбнулся и добавил. – Пора возвращаться к вере отцов. А то пью, как русский. Очень диетическая религия – ислам.
Рыдник помолчал.
– Они к пяти приехали. Чего меня не позвал?
Руслан стиснул зубы. Помощь друзей в России обходится дороже наездов врагов, кто бы эти друзья ни были – чеченские полевые командиры или генерал-майоры госбезопасности. Эту аксиому российской экономики Руслан выучил давно.
– Какая проблема. Сами разобрались.
– И сколько ты дал?
– Нисколько. Я что, шлюха, красным давать?
Рыдник испытующе вскинул глаза. Он примерно представлял себе, при каких условиях Руслан мог «нисколько» не дать прокурору. Андриенко выглядел так, словно… словно ему только что прочли краткий курс чеченской этнографии. И если прокурор слушал недостаточно прилежно, следующим лектором окажется автомат Калашникова.
– Ты сильно рисковал, – сказал Рыдник.
Руслан усмехнулся. Да, он сильно рисковал. Он мог бы подождать, пока все закончится, и потом написать заявление о незаконном обыске. Он мог бы подождать, пока следователи конфискуют контрабандный товар, и написать заявление о незаконном изъятии, потому что наверняка следователи продали бы этот товар своим фирмам и их можно было схватить за руку. А потом бы Рыдник вел дела о незаконном обыске и незаконных продажах и дрался бы с прокурором, и чем больше бы они дрались, тем больше каждый бы просил с Руслана. И таможенный бизнес Руслана оказался бы как поле, на котором дерутся слоны. Разве на таком поле вырастет пшеница? Даже сорняки,
