Начинай.
Джерри вздохнул.
– Представьте, что вокруг темно. Не так, как просто ночью, блин, реально темно, как будто набегают штормовые облака, все небо черное, и больше не видно ни луны, ни звезд. Вообще ничего не рассмотреть. Бывает темнота, в которой тени густеют, понимаете, о чем я? В такой темноте думаешь, что там, где горит свет, будет безопасно. Только никакая это не безопасность, а обман. Свет в такой тьме – это ловушка, но люди постоянно об этом забывают. Они бегут на этот свет, они сделают все, чтобы выбраться из тьмы. Вот почему их так легко поймать. Надо просто подождать их там, где горит свет, надо пообещать им, что все будет хорошо, и они придут к тебе. Они придут прямо к тебе в руки.
– Кто вышел из темноты и пришел к тебе? – спросил Питер.
– Она. Точнее, все было не совсем так. Она не бежала от темноты, она застряла в ней, как будто ее схватили. Я вывел ее на свет.
– Что ты имеешь в виду?
– Я увидел ее, когда пришел на прием к дантисту. Похоже, она была новенькой секретаршей или кем-то в этом роде. Было видно, какая она умница и чистюля. Я бы даже сказал, что она была довольно симпатичной. Но она отбрила меня, когда я попытался с ней заговорить. Понятное дело, это было не очень вежливо. Я представился и протянул ей руку, а она посмотрела на меня так, словно я предлагал ей дохлую рыбу, и умчалась прочь.
– Как ты себя почувствовал?
– Как неудачник. Как будто я был никем. Я был просто растоптан. Я пошел на парковку и стал дожидаться, когда все закроется и она выйдет с работы. Увидев ее, я подошел и спросил, почему протянул ей руку и предложил пожать. Она рассмеялась и сказала, что ее такое не интересует. Я ответил, что тоже в этом не заинтересован, просто проявляю дружелюбие. Она сказала, что у нее уже достаточно друзей, а потом повернулась и ушла. Повернулась и ушла, представляете? Она что, не могла просто пожать мне руку?
– Что ты сделал потом?
– Пошел домой и выпил пару банок пива. Посмотрел матч. Немного пофантазировал о ней – но потом у меня в голове стали возникать всякие штуки, которые я хотел бы с ней проделать. Ну, я сейчас не про секс. Это было как бы… про насилие. Я хотел сделать ей больно. Хотел ее прикончить. Я попытался избавиться от этих мыслей – я ведь не мог реально этого хотеть, правда? Я даже не знаю, откуда все это взялось, но чем больше я пытался игнорировать эти мысли, тем сильнее мне хотелось это сделать. Я просто не мог перестать думать об этом, док. Я залез в поисковик, чтобы узнать, что это такое со мной, и нашел кучу жутких сайтов, от которых мне только сильнее этого захотелось. Я себя больше не узнавал. Правда, потом я подумал, что человек не может вот так просто измениться, так что, наверное, что-то внутри меня всегда этого хотело – и росло, как водоросли или какая-нибудь опухоль, а я и не знал, что у меня внутри такой ужас. В общем, эта девчонка как-то вытащила эту штуку наружу. Думаю, это все ее смех. Она смеялась так, что я сразу понял, что вся ее жизнь проходит в той самой темноте, о которой я говорил вначале, и она не может оттуда выбраться. Мне надо было вывести ее на свет, вот так-то.
Питер кивнул и что-то черкнул в своих заметках:
