и глазки строила… Вирент покосился с неудовольствием.
Собачье-сенные инстинкты. И сам не ам, и людям не дам.
– Да, от проклятия. На крови.
– Но… но кто мог?
– Кто-то связанный с ним родной кровью. Или кто-то из тех, кто рядом с вами, ларры.
Делия поднесла руку к губам.
– Кошмар… простите, мне плохо…
И вылетела из-за стола.
– Вас можно поздравить с продолжением рода? – поинтересовался Адам с тонкостью тарана.
Вирент аж побагровел. Кусок пошел не в то горло, и минут пять несчастный тщетно пытался откашляться и не заплевать весь стол.
– Да вы что! Нет!!!
– А чего вы так боитесь? Дело-то житейское.
Это смотря для кого, вон и Лаллия смотрит, словно обиженный котенок. Привыкай, девочка. То, что мужчина поет тебе о своей любви, не значит, что у него никого нет.
Тем более у такого непорядочного мужчины.
– Я полагаю, вы останетесь на похороны и на оглашение завещания? – уточнила Колетт.
– Может, и подольше, если не найду убийцу.
– Понятно… Сарра?
Домоправительница материализовалась, словно призрак. Ахнула, руками всплеснула!
– Ты!!!
Колетт поглядела на лэрра Тайрена:
– Мы чего-то не знаем?
– Мои родители и ваш дядя были друзьями. А я вот не смог подружиться с его сыном, у нас слишком большая разница в возрасте.
– И поэтому домоправительница так на вас смотрит?
Хуртар опустил бесстыжие глазки долу.
– Нет… это мы немного покуролесили с друзьями, когда сюда приезжали. Молодые были, лет по пятнадцать соплякам…
– О подробностях спрашивать не стоит? – прищурилась Колетт.
– Это не для ушей прекрасных дам, – отрезал хуртар.
После этого дамам стало еще любопытнее, но спрашивать никто не решился. Завтрак прошел в приятном молчании. А после завтрака все отправились в храм.
Полноценным храмом это назвать было сложно. Так, мелкая часовенка. Но зато с красивыми росписями. Здесь здоровущий мужик с молотком гвоздит убегающего от него парня, здесь мечет молнии, здесь упокоивает орду поднятых трупов – деятельный бог, ничего не скажешь. Икон в этом мире не рисуют, только фрески, которые рассказывают о его делах.
Вместо распятия – молот.
Я поглядела на здоровущую киянку и подумала, что такого фиг распнешь. Он найдет другие методы убеждения. Доходчивые.
Возможно – с летальным исходом.
Перед молотом – алтарь. На нем лежит коврига хлеба, стоит кувшин с вином, и хорошим, судя по запаху, стоит жаровня, в которой что-то горит. Что может дать такое пламя – ровное, чистое и даже приятно пахнущее, я не знала. Какая-то местная ботаника.
Хуртар там тоже был.
Пожилой седенький мужчина лет семидесяти, может, и больше. Фиолетовое одеяние, молот на груди, одухотворенное
