было в его сторону, но затем остановилась, поднялась на колени. Казалось, она совсем не сердится, напротив, в ее глазах горел ужас, когда она обводила взглядом верхушки деревьев, потирая ушибленный подбородок.
– Неужели ты не слышишь? – прошептала она с тревогой.
– Не слышу что? – Честер напрягся, готовый отскочить при первом же ее движении.
– Этот шум…
Он ответил не сразу.
– Все, что я слышу, это миллион чертовых птичек. Вот и все.
– Это была не птица. – Марта дрожала от страха.
Она по-прежнему смотрела вверх, на серое небо, проглядывающее сквозь ветви деревьев.
– Это был Пресветлый. Я слышала свист его крыльев. Один из них выследил нас. Они умеют следить, я же говорила тебе, они занимаются этим там, в Глубоких Пещерах. Если они напали на след, уже не удастся…
– Пресветлый? – перебил ее Честер. – Это чушь. Какой-нибудь голубь или воробей пролетел над нами, только и всего. Нет здесь никаких Пресветлых, чертова идиотка!
С него хватит! Он знал о Пресветлых – это были гигантские твари, похожие на бабочек, обожавшие свежее мясо. Особенно человечину. Хотя Пресветлые и являлись самым страшным кошмаром Глубоких Пещер, особенно в тех местах, где жила Марта, Честер не мог допустить мысли, чтобы одна из этих зверюг пробралась за ними на поверхность.
– Ты совсем спятила!
Марта снова потерла ушибленный подбородок.
– Я просто пыталась защитить тебя, Честер, – голос ее звучал безжизненно. – Пыталась загородить. Если бы он напал… то схватил бы меня, а не тебя.
Честер не знал, что и думать.
Он паршиво себя чувствовал из-за того, что ударил Марту. А если она считала, что им угрожает реальная опасность… тогда понятно, почему она себя так вела… и он должен быть ей благодарен…
Но разве это мог быть Пресветлый?
Марта решила, что слышит одного из них. Она и сейчас как-то странно себя вела. Честер видел, как она тревожно шарит взглядом между деревьями, словно пытаясь что-то высмотреть…
Потом она с трудом поднялась и заковыляла обратно к шалашам, закончила с ними и принялась готовить еду. Когда все было готово, Честер взял у нее из рук свою порцию, не сказав ни слова. Он слишком устал, чтобы спорить с ней, тем более ссориться. Они молча ели, и Честер снова и снова прокручивал в голове произошедшее. Пресветлый или нет, решил он в конце концов, но отсюда надо убираться поскорее. Поскорее!
Ребекка-два вышла на солнце. Сестру она с собой не взяла, решив для начала осмотреться. Прямо перед ней расстилалось узкое каменистое плато, слева ограниченное скалами. Скалы были слишком крутыми и острыми, чтобы пытаться преодолеть их, хотя Ребекка-два и полагала, что увиденный ею город располагается как раз с другой стороны гряды.
Рельсы продолжались еще несколько метров, а потом упирались в какое-то небольшое строение. Позади домика виднелась узкая разбитая дорога. Ребекка-два подумала, что, может быть, она ведет прямо в город.
Налетел
