более ста километров, а БПУ Анны охватывало максимум километров тридцать. Но сейчас она находилась в пределах этого радиуса, так что просто отдала команду кораблю отключить одну из систем защиты, предварительно кивнув Муну:
– Засекаем время.
Купол должен включиться сразу после сеанса связи.
Сверкающая паутина линий бионейросети, покрывающая поверхность, померкла. Совсем не погасла, но визуально отключение обозначилось менее интенсивным сиянием.
– Всё, за работу, – сказал Олег.
Они вернулись в башню, проскользили на пятой точке вниз по спуску до корабля, встали на «морду», коей назвали кабину на самой верхушке.
Путь вниз оказался куда легче. Хотя сильно придерживали себя руками. Если разогнаться на длинном винтообразном спуске, можно и не удержаться на витке.
Анна отправила остальных вперёд, сама задержалась. Хотелось перевести дыхание. Если бы не чувство тоски, всё было бы отлично. Настроение у всех держалось на подъёме, несмотря на всеобщий страх ткнуть не туда пальцем и нарваться на какую-нибудь защитную систему.
Лазарева была предельно сосредоточена, внимательна, напряжена, и… скучала. Первые часы – самое тяжёлое время. Кажется, Дмитрий и Костя только стояли рядом, дышали, говорили, но сейчас… они далеко.
Мысленно-эмоциональная связь сделала Анну зависимой от них обоих. Была потребность снова ощутить их в своей голове, потереть ладонями их мегистотерьевские морды, почувствовать касание горячих тел. Они были нужны ей физически и ментально, без них казалось, что она осталась одна в пустыне. А люди рядом, словно находились в параллельном мире, не в её.
В мире Анны виртуальный интерфейс корабля в автоматическом режиме слал своей Альфе отчёт о состоянии систем, показывал спящих особей, пробегая по общему каналу связи через их сознания. Это были интересные включения.
Лазарева видела предупреждающее сообщение о плановой проверке, и оказывалась стоящей в поле под молочно-пенным небом с фиолетовой травой. А вокруг спали тысячи мегистотериев. Теперь она не могла назвать их монстрами. Это слово больше было к ним не применимо. Они стали её солдатами, а она их командиром. Анна почувствовала свою ответственность за них сразу.
Виртуальный интерфейс корабля имел режим «сцепления с реальностью», можно было одновременно видеть полупрозрачные очертания поля с мегами и людей вокруг. Анна придерживалась его сначала, но потом всё-таки отключила. Мозг пока не привык работать на два фронта. Так что в основном находилась среди людей, а к мегам уходила на минутные включения, предварительно предупреждая об этом Муна.
Олег сразу раздобыл ей раскладной стул, поставил рядом с горой сумок, попросил не стоять статуей на дороге, и не подходить к краю борт-площадки. Не дай бог, пока «на поле», в реальности шагнёт не туда.
В общем, работа шла. Лазарева догнала Муна со связистами, осторожно спускающимися по прикорабельной конструкции, и все вместе добрались до командного отсека.
– Надо бригаду инженеров вызывать, – выдохнул с облегчением Олег, когда наконец спрыгнул на ровную борт-площадку. –
