услышал это слово. Искарпы? – Кто?
– Кар-па! – По слогам проговорил Лютер. – Сам толком не знаю, какая-то эмерсайзовская тайная организация, что-то вроде полиции…
– А что они у нас забыли? Это по поводу моих родителей?
– Задрал перебивать. Нет. Заткнись. Это связано с МОИМИ родителями. Вчера эти двое… – начал Лютер, перевязывая арафатку. – В общем, когда мы ушли, мама открыла им дверь и спросила: «Что с Полом?»
– В смысле?
– Вот и я подумал, что ослышался. Затаил дыхание и начал слушать, скрипнула дверь, и они, по идее, молча прошли внутрь, вот только долгое время я ничего не слышал, ни шагов, ни шорохов одежды – ни-че-го. И тут один из них спрашивает: «У вас кто-то в гостях?» «Нет», – отвечает мама. И этот такой: «Разве стол накрыт не на троих?» Ну мама им и говорит, мол, соседский мальчик, Джейсон, живёт у нас, пока органы опеки решают, куда его пристроить, начала рассказывать про то, что случилось у тебя дома, но они её перебили, попросили тебя позвать, и один из них приказал второму, которого назвал Такадой, приготовить какой-то сканер. Я выглянул из-под лестницы и увидел, как этот Такада, стоя ко мне спиной, приподнял пиджак и достал из заднего кармана брюк стеклянный брусок какой-то. На поясе над карманом у него висел жетон, похожий на полицейский, с крупными буквами KARPA по верхней грани. Дальше ты знаешь, – сказал Лютер.
– Значит, меня сканировали? Но для чего меня сканировали?
– Слушай… – продолжил он. – Когда ты едва не выдал меня своим замешательством (слава богу, что они ничего не заметили), мама спросила у них: «С Джейсоном всё хорошо?» И они ответили: «Да, без креоза», а потом добавили, что хотят что-то сообщить. Тот, что назвал себя Доггеттом, пододвинул маме стул и произнёс: «Ваш муж скончался двадцать четыре минуты назад». Мама закрыла за ними дверь, села за стол, сняла кольцо с правой руки, покрутила и надела на левый. Я и не замечал, что она всё это время носила его на правой. Папа был жив эти два месяца!
Я не знал, что ответить Лютеру. Смерть его отца, о которой сообщили ещё два месяца назад; креоз, побеждённый уже как без малого столетие; люди из Карпы, о которых я никогда не слышал, – всё смешалось. Принять всё это было тяжело даже мне, что уж говорить о Лютере?
– Повсюду брехня, всё подстроено, всё… Байда, – сказал он. – И главное – мама, она мне совсем ничего не сказала… Не удивлюсь, если и смерть твоей мамы кем-то подстроена. Понимаешь? Кажется, все вокруг что-то скрывают.
В голове крутилось «всё подстроено», и мне по-прежнему было нечего сказать. Разве что…
– Знаешь, в тот день… – начал я, вспомнив, как столкнулся с мистером Трейдом в научном городке. Он ведь не просто так хотел увидеть Лютера. Я даже не успел ему ничего сказать, не прошло и пяти минут, как раздался тот злополучный звонок, в то время как на платформе…
– Ну?
– Мне кажется, эти двое были в тот день на посадочной станции.
Лицо Лютера вытянулось в удивлении, он привстал и тут же сел.
