в машине она сразу села за его сидение и как он не пытался увидеть ее, у него решительно ничего не получалось. Не удалось ему встретиться с ней взглядом и в этот раз. За все время поездки женщина ни разу не заговорила, да и вообще никак себя не проявляла, что доставляло молодому человеку определенный дискомфорт. «Одно радует – похоже, они ничего не знают обо всей этой заварухе с переносом поселка», – с облегчением подметил про себя Дульцов.
– Вы как к рыбалке относитесь? – живо улыбаясь, поинтересовался он у своего спутника.
– Только положительно, – ответил Белокобыльский. – Я заядлый рыбак. Люблю и летом с удочкой посидеть, и зимой. Правда последнее время все реже получается выбираться.
– Да, в своей жизни мы, как правило, проходим мимо того, чем бы в действительности хотели ее наполнить, – с видом легкой задумчивости заметил Дульцов. – В поселке есть отличное озеро с пирсом. Мы рыбачили там этой зимой. Рыбы наловили! Ляжешь прямо на лед, головой к лунке, и смотришь вниз. А там окуни просто кишат вокруг крючка!
– А на что ловили? – с живым интересом спросил Белокобыльский.
– Не знаю, на червяка какого-то… Я с другом ездил. Это он, вообще-то, в нашей компании фанат рыбалки.
– Может на опарыша? – не унимался старик.
Дульцов отрицательно покачал головой.
– Ну, хоть как выглядел?
– Да какой-то красный, маленький, водянистый червячок.
– А-а-а, на мотыля! Хорошая подкормка, – авторитетно заключил Белокобыльский. Он замолчал и Дульцов внутренне порадовался тому, что старик, наконец, оставил свои расспросы о рыбной наживке.
– Значит, решили загород перебраться? – спросил он.
Этот вопрос застал Белокобыльского врасплох – он с растерянным видом посмотрел на собеседника, будто бы решаясь, что ответить. Как человек, проживший большую часть своей долгой жизни в государстве, в котором слово «спекулянт» подразумевало обвинение в общественном преступлении, он не хотел раскрывать истинных целей планируемого им приобретения.
– Да, хотелось бы обосноваться где-нибудь в пригороде, – произнес, наконец, старик.
Дульцов посмотрел на него с невинной улыбкой и, не сказав ни слова, лишь кивнул головой в одобрительном согласии. Возникла молчаливая пауза, но он упорно ждал, пока, уже порядком разговорившийся покупатель, небезосновательно подозревая в молчании недоверие к его словам, не станет заполнять тишину доводами в подтверждение своей искренности, и этим не начнет убеждать сам себя в том, как замечательна его предстоящая покупка.
– Надоела эта цивилизация, – и вправду не выдержав молчания, продолжил Белокобыльский. – Шум, гам, суета. Да и в возрасте хочется уже спокойствия и тишины. Свой дом, участок – это же так здорово. Пожить поближе к природе, никаких соседей – сам себе хозяин.
«Э-э,
